На этот раз мы доехали как никогда быстро: раннее утро субботы — не то время, когда кто-либо готов отправиться в поездку. По крайней мере, этих “кого-либо” было не так уж и много. Ввиду отсутствия пробок дорога заняла минут сорок, но и гнал я так, что, может, и парочки штрафов не избежать. Но плевать, вообще. Это будет потом.

Только мы подъехали к дому, Ева кинулась к крыльцу, где её уже встречала встревоженная мама. Я же парковал машину, чтобы правдоподобно сделать вид, будто оставался ночевать у родителей. Благо, никаких осадков не было и следов от машины не осталось.

Зайдя в дом, я встретился взглядом с отцом. Тот был спокоен до такой степени, что я даже вздрогнул. Думаю, тут и моей помощи не понадобилось бы, попробуй кто-то навредить Еве и детям. Одного взгляда менее стойким, чем я, хватит, чтобы сбежать куда подальше. Как-то раз я слышал, что альфы в возрасте способны внушать не только людям, но и полукровкам, а то и чистокровным оборотням. Думаю, если довести папу до нужной кондиции, он и альфе что хочешь внушит.

— Доброе утро, — негромко проговорил я. Все трое из присутствующих кивнули, но смотрел на меня при этом только отец, Ева и мама что-то обсуждали вполголоса. Я слышал, конечно, их разговор, но приложил все усилия, чтобы не вникать.

— Кирилл! — окликнула меня Ева, когда я отправился в ванную, чтобы руки помыть. Детей в доме ведь никто не отменял.

Я обернулся и вопросительно на неё посмотрел. Мама уже отвлеклась на готовку. Чувствую, сегодня всё будет мясное: мама, когда злится, готовит мясо, представляя, что шинкует своих врагов. Как-то раз, она даже рассказала, что после первой встречи с отцом приготовила очень и очень нежные отбивные…

— Кирилл, скажи ещё раз, что всё будет в порядке, — умоляюще глядя мне в глаза, прошептала на грани слышимости, едва ли не одними губами, Ева, подойдя ближе.

Я легко улыбнулся, протянул руку и, погладив её по щеке, сказал:

— Всё будет лучше некуда, я тебе обещаю, — и, не удержавшись, я легко коснулся её губ своими, тут же отстраняясь. Она улыбнулась, пусть и натянуто и отправилась вперёд меня мыть руки, чтобы пойти в комнату к детям.

Я, глядя ей вслед, подумал, что жизнь ужасно странная штука. Мог ли я год назад подумать, что всё обернётся так? А пару месяцев назад?

Нет.

До того, как Ева появилась в моём кабинете, всё было плохо. Мама напоминала лишь бледную тень себя, отец, пусть и скрывал это очень умело, ужасно горевал, потеряв сына, а я был будто бы потерян в пустоте, потому что Лёха был моим близнецом, и это совсем не шутки. Мы были намного ближе, чем бывают обычные братья, пусть и редко ладили. Но мы понимали друг друга с полувзгляда.

Ева не заменила на его, нет. Она просто дала толчок, подарила смысл пытаться выбраться из бездны отчаянья. Я видел, что родители “ожили” не только из-за того, что появилась Ева, а затем и дети, а больше из-за того, что им нужна помощь. Было понятно, что Ева сама может и справится, но ей будет просто невероятно тяжело. А они могу избавить её от трудностей…

И вот, не прошло ещё и месяца, как и мама, и папа смогли посвятить себя заботе о внуках, и сейчас они готовы на всё, чтобы их защитить.

Я даже чувствовал себя лишним, и лишь то, что Ева просила моей поддержки, просила о ней, внушало мне уверенность.

Прода № 2 от 20.06.2020

Я зашёл в комнату к Еве, услышав, что дети проснулись и явно очень рады маминому возвращению. Мелкие альфы, а я это чувствовал на каком-то необъяснимом уровне, были готовы быть приклеенными к маме круглые сутки, но уже сейчас сдерживали свои желания. и меня это восхищало! мне всегда казалось, что дети, даже оборотни, глупы до невозможности, глупее даже животных… Но сейчас я понимал, что, может быть, они и не мыслят привычными взрослым мерами, но они чувствуют, и они любят. А любовь глупой не бывает.

Не знаю, почему меня “пробило” на такие нежности, но я смотрел на Еву, которая умудрялась удерживать на руках обоих двойняшек, и невольно начинал улыбаться, как полный идиот.

— Тебе идёт, — сказал я, остановившись в дверном проёме.

Ева удивлённо вскинула брови, а я ответил на её немой вопрос:

— Тебе идёт быть мамой. Ты просто идеальна в этой роли.

Она смущённо улыбнулась, но попыталась отмахнуться от правдивого комплимента:

— Какой матери это не идёт?

Я пожал плечами.

— Не знаю, — честно признался я. — Какой-то, может, и не идёт, а тебе точно идёт. Ты меня восхищаешь.

Я мог даже не смотреть на её щёки, итак знал, что она пылает.

— Вот и зачем ты меня смущаешь?

Я пожал плечами. Не говорить же ей, что пытаюсь её отвлечь от грустных мыслей. Да и мне просто так было приятно говорить ей приятные вещи, я, вроде, и не отказывал себе в этом за всё это время.

— Надо бы, наверное, с детьми погулять, но приедут же… — пробормотала Ева, поджимая губы.