Вот ведь, наглый и жадный упырь! Это он что, намекнул про мой форт? И как только пронюхать смог?!

– К сожалению, нет, ничего подобного нам не встречалось, – не моргнув глазом, соврал я.

– Жаль, очень жаль, – вздохнул Гринберг, – ну, что же…пора рассчитываться. Ви, надеюсь, не забыли, что должны мне несколько шекелей?

***

Гринберг вышел со склада, и тут же перед ним, словно бы из ниоткуда вырос человек.

– Это они завалили ребят Дадди, – сказал ему Гринберг, – проверь точно, сколько их и всех…

Гринберг не договорил, но человек его прекрасно понял.

– Есть шеф, сделаем.

– Но в первую очередь нужно выяснить, где их берлога. Нужно вернуть «НКВД», который им достался от Дадди, а лучше не только вернуть этот, но и второй забрать.

– Понял.

Гринберг было двинулся вперед, но резко повернулся к подручному и сказал:

– Забыл, Дадди надо наказать. Он слишком разговорчивый оказался.

– Но ведь он клянется, что никому ничего не рассказывал и сам себя в клон отправил…

– Врет.

– Хорошо, накажем, – кивнул человек, – а что с парнишкой делать?

– Каким парнишкой?

– Ну…который сбежал во время перестрелки. Этот…Нива, кажется…

Гринберг задумался на секунду.

– Сдай гарнизону. Ты ж законник, вот и лови преступников и изгоев.

Человек молча кивнул.

***

Мы вышли на улицу и отправились к бару Кэссиди. Сейчас предстояло заняться очень даже приятным делом – дележом денег, которые мы выручили после продажи трофеев.

– Кажется, у нас будут проблемы, – хмыкнул шедший позади Шендр, – Гринбергу не понравилось, что мы ничего не хотим ему отдавать или продавать.

– Его проблемы, – как всегда беспечный Литвин пожал плечами, – слишком хитросделанный. Вел бы себя по-нормальному, никаких сложностей бы не было. Но нет, он решил, что самый умный? Вот и получил.

– Теперь будет мстить, – сказал Шендр.

– Ну и пусть, – вновь пожал плечами Литвин, – что он нам сделает? Законников пришлет?

– Как вариант.

– Сейчас к нам придраться не получится. Подставить нас надо еще умудриться. А вот нанять головорезов - легко. Или еще какую-нибудь пакость придумает.

– Согласен, – кивнул я, – Гринберг начнет мстить. Уж не знаю, с какой стороны ждать неприятностей. А еще он явно очень хочет заполучить форт. Так что ждем проблем с любой стороны. Может, мары опять на нас начнут охоту, а может и колонисты.

– Было уже это все, – усмехнулся Литвин, – проходили. Марам сейчас не до нас, законникам еще нужно найти причину к нам доколупаться. А с другими колонистами…что-то мне кажется, что ничего из этого не получится.

– Почему?

– Ну, посуди сам – мы лучше вооружены, подготовлены, экипированы. Что нам сделают эти дикари с ОСЗ?

– Не будь таким наивным, – осадил я его, – даже из ОСЗ тебе можно брюхо продырявить.

– Это да, – согласился Литвин, – но мы ведь собрались в Муравейник? Вот как раз там добудем хитин, сделаем нормальную броню, и тогда точно можно никого не бояться.

– Я и так никого не боюсь, – хмыкнул я.

– Естественно, – рассмеялся Литвин, – будь у меня такая броня, я бы тоже всех слал на хер! И Гринберга, и коменданта, и эту тупую железяку – Мать.

– Броня - не панацея, – сказал Шендр, – и с броней можно допрыгаться до проблем.

– Угу, – подтвердил я, – помните, я рассказывал, как меня мар пристрелил?

– Ты запарился с обновлениями, – фыркнул Литвин, – и подох ты тогда очень тупо.

– Как бы то ни было, а подох-то, будучи в броне? – рассмеялся я.

– Эй! Как прошло?

На входе в бар нас встретил Кийко.

– Как и планировали, – ответил я ему, – продали шкуры…

– Хорошо, – облегченно вздохнул Кийко.

– Не очень. Гринберг в курсе про форт и явно хочет его заполучить.

– Хреново! – погрустнел Кийко. – Что делать будем?

– Как что? Отправимся в Муравейник, – ответил я, – сейчас Толяныч освободится, и пойду к нему за огнеметами. А ты нашел Строгова и Кузьму?

– Нашел, – ответил Кийко, – Кузьма уже ждет в баре, а Строгов подтянется только к вечеру.

– Ну, ладно, пусть так, – пожал я плечами, – пошли делить добычу? Сколько ты наторговал?

– Шесть тысяч у Толяныча с утра, – принялся считать Кийко, – на трешку распродал колонистам, «Угловые» обещали через пару часов забрать еще хлама на пару тысяч. Итого, сейчас девять и, возможно, еще две к вечеру будет.