Тебя люблю...Не бойся...

Рассеянно улыбаюсь, накручивая спагетти на вилку. Антон так просто это сказал. Вместо "пока". А я застыла как дура, смотря, как его скрывают от меня закрывающиеся двери лифта на парковке.

Люблю...

Надо было тоже сказать...

– Эээй,- я вздрагиваю, когда Мадина щелкает пальцами у самого моего носа,- Ты здесь- нет?

– А?
– направляю на сестру озадаченный взгляд.

– Салат передай, - фыркает сестра, закатывая глаза.

Явно не в первый раз просит. Я кусаю щеку изнутри, тушуясь. Хватит витать в облаках, надо быть здесь и сейчас. Вот только не получается. Я вся пропахла им. Насквозь. На языке до сих пор его вкус, в лёгких жаркое дыхание, между ног...Ерзаю на стуле, сводя колени. Послезавтра...Дожить бы... Уже не страшно, только не терпится. Поворачиваю голову к сыну и начинаю улыбаться. Тимур конечно старается есть спагетти аккуратно, даже тихо пыхтит от усилий, но...пока это полный провал. Сынок кидает на меня сердитый взгляд, предупреждая мои возможные комментарии и попытки помочь.

– Я сам,- глухо и грозно. Маленький мужчина.

Вскидываю руки вверх, показывая, что и не думала помогать и отворачиваюсь от него, чтобы не смущать больше. Сам так сам. А кофту потом постираю...

Мама напротив непривычно тиха. Смотрит только в тарелку и кажется тоже о чем-то крепко задумалась. Вадим уткнулся в телефон, не обращая ни на кого внимания. За столом непривычно тихо. Обычно наши ужины проходят живее. Я так привыкла, что Вадим постоянно вяло переругивается с моей матерью, что давно перестала обращать на это внимание. А сейчас тишина...И это так болезненно очевидно! Может поругались? С Вадимом вообще что-то не то творится, и Антон даже знает, что, похоже. Только мне не говорит. Как обычно, впрочем. Он мне ничего не говорит...

– Передай соль, пожалуйста, - подает голос Вадим, и только лёгкий наклон головы сигнализирует о том, что он обращается именно к моей матери.

Та, поджав губы, протягивает солонку. Я вижу, как их пальцы встречаются, и мать резко отдергивает руку, будто её электрическим разрядом прошило. Точно поругались...Из-за Мадины? Вадим тоже замечает её реакцию. Вижу, как плотнее сжимаются его челюсти. Такие едва уловимые мелочи, но я слишком хорошо его знаю и привыкла отслеживать даже их.

– Мам, я всё,- заявляет Тимка, устав воевать с макаронами.

– Наелся?

– Да.

– Точно?

– Точно- точно!
– сынок энергично трясёт черноволосой головой.

– Ладно, пойдём тогда,- тоже встаю и, улыбаясь, наблюдаю, как Тимка стягивает со стола кусок батона. Наелся он...Ладно уж...

– Спокойной ночи,- несется нам недружное в спину, и я выхожу из столовой, уже позабыв, о чем размышляла.

Этой ночью Вадим не приходит. Опять. Что бы не случилось, я этому благодарна.

И я больше и правда не боюсь. И не думаю. Просто жду послезавтра.

***

Когда я утром спускаюсь с Тимкой на кухню, то испытываю настоящий шок. Потому что первое, что я вижу, это серые глаза Антона напротив, цепко захватывающие меня в фокус. Лишь на секунду, но этого достаточно, чтобы сердце перестало биться, а ноги вросли в пол.

– Привет,- ровно бросает Тоша, отводя глаза и подмигивая. Только уже не мне. Тимуру.

– Ооо, привет!
– Тимка радостно бросается к нему, усаживаясь рядом.

Вдох- выдох. Я спокойна...Он же сказал, что вернётся только завтра. Что- то не так? На негнущихся ногах иду к шкафам, чтобы достать Тимкины хлопья.

– Какие планы на сегодня, Лей?- интересуется Вадим, отрывая взгляд от каких-то документов, которые ему принес стоящий за спиной мужа Казим.

– У Тимки тренировка сейчас. Вот, отвезу,- глухо отвечаю, гремя дверцами.

Этот шум очень кстати. Он заглушает дрожь в моём голосе. На кухне помимо меня и Тимки трое мужчин, и мне кажется, что все они пристально следят за каждым моим движением. Бред, но...Но я не могу удержаться от того, чтобы то и дело не поводить плечами.

– Я Балу возьму с собой, не хочу за руль, - добавляю, вспомнив просьбу Антона,- Можно?

Оборачиваюсь и смотрю на мужа. Только на него.

– Я могу отвезти, у Балу дела были какие-то,- неожиданно басит Казим. Я поднимаю на него растерянный взгляд. Надо возразить, но в голове ни одного достойного аргумента.

– Не надо,- Антон говорит так резко, что мы все вздрагиваем и переводим глаза на него.

– Нет, ты мне понадобишься сейчас,- уже тише, отпивая кофе,- С отцом поговорю только... Подожди.

– Зачем?
– интересуется Казим, и как-то очень недружелюбно. Или у меня просто воображение разыгралось? Я часто додумываю…

Антон не отвечает, лишь прожигает начальника охраны тяжелым взглядом исподлобья, и переводит внимание на отца.

– Пап, заканчивай уже, а?
– даже со стула привстаёт от нетерпения. И в этот момент я чётко ощущаю, что Тоша нервничает.

Буквально звенит весь от напряжения. Лихорадочный взгляд направлен на допивающего кофе Вадима, не тени обычной его ироничной ухмылки на лице. Это заразно...Меня тоже начинает потряхивать.

– Да что случилось то, Тох?
– раздраженно фыркает Вадим, не любящий, когда его торопят,- Нормально скажи.