Мы имеем перед собой, с одной стороны, последовательность из девяти блаженств, в которых Христос описывает образ человека, а другой стороны, последовательность девяти притч о молитве, которые образуют своеобразный столб, позвоночник, дающий структуру Евангелия от Луки. И здесь я хотел бы разобрать это соответствие. Оставим пока в стороне последовательность притч о любви.

О чем идёт речь в так называемых блаженствах? О том, что делает человека внутренне счастливым. Блаженства – по-гречески – макариос, в строгом переводе означает равный богу. Смысл блаженств не в наслаждениях и удовлетворении внешних потребностей. Смысл в том, чтобы человек мог установить связь с самим собой, между человеком, живущим на земле днём, и человеком, живущим на небесах ночью. Между той частью, которая родилась на земле, и той половиной, что осталась по сторону порога рождения и пребывает за порогом смерти. Есть импульсы, которые человек несёт в себе от рождения как свои таланты. Они могут быть раскрыты на земле, есть обстоятельства жизни, которые стоят перед нашим лицом на пороге смерти как проявления совести. Есть наше обычное дневное сознание, оно логично, и есть то, что человек видит и переживает во сне. Все это наше. И все это разорвано. Если мы не можем найти связи, мы несчастны. Равный богу, в современном смысле – это равный самому себе, равный той части самого себя, которая остаётся в руках божественного во время дневной жизни и во время бодрствования.

Как тело человека не может существовать без пищи, так и мы вынуждены поддерживать его жизнедеятельность благодаря внешнему миру, потому что и душа человека не может существовать без связи с духовным миром. Если эта связь нарушена, если душа не получает пищу из духовного мира, она истощается, наступает психическая неуравновешенность или душевная болезнь. Все, что приходит в душу из духовного мира – переживания, откровения, голос совести, гениальные мысли – радует нас, наполняет нас, делает счастливыми. Мы обретаем самих себя.

О чем идёт речь в первом блаженстве? О том, что человеку необходимо осознание потребности в молитве. Человек может считать себя одаренным и так и не испытать за всю жизнь эту потребность. Но слава богу, у каждого бывают минуты разочарования. В такие моменты может проявить себя потребность молиться. Человек может молиться, не осознавая, зачем и почему он это делает (папа с мамой сказали). Он может чувствовать неосознанную потребность в молитве, просто импульс. Современному человеку требуется сознательное усилие.

Потребность в молитве сама по себе так же естественна, как и голод. Она заложена в природе человека. Как часто я хочу побыть один? Как часто я испытываю потребность ощутить душевный покой? Как часто мне не хватает ясного импульса, чтобы идти вперёд?

Как этот принцип описан в притчах? Первая притча «о молитве» – это притча о просящем друге. Притча описывает, как действует судьба на простых примерах. Если ваш друг зашёл к вам попросить хлеба (о чем-либо), то, может быть, вы и не захотите дать ему по дружбе, но если друг будет настойчив, то вы не сможете устоять. Если ваш сын попросит рыбы, вы не дадите ему змею. Несмотря на то, что люди по природе своей злы, они умеют делать добро, пусть мало. Поэтому просите Бога, вы ему как дети.

«Будьте настойчивы, будьте активны, ищите, ходите, – слова самого Христа, – и получите, найдёте».

Притча эта не про удовлетворение внешних потребностей, хотя там и идёт речь о хлебе и рыбе, а о самой просьбе. Она открывает нам душу человека.

Просьба может быть настойчивой, в отличие от голода. Вопрос, который мучает человека, тоже может стать просьбой. А сколько таких вопросов, которые являются естественной потребностью, в жизни каждого?

Как это ни парадоксально звучит, но на пути к счастью боль и страдание являются необходимым препятствием. Вопрос не в том, чтобы остаться искалеченным страданием, а в том, чтобы преодолеть его и преобразовать в силу духа.

Однажды мы разговаривали с папой и его женой о внуках. Жена жаловалась на зятя, что он держит ее внука в страхе, а она как типичная бабушка, понятное дело, пыталась задобрить внука и недоумевала, зачем создавать искусственные правила, если можно просто радоваться, дарить радость. Ведь это так естественно! На что я ответил, что тоже немного побаивался своего отца, и вообще, дети должны немного побаиваться родителей.

«Ну, почему!?» – восклицала она. И я ответил: «Потому что тогда у ребёнка появляется возможность преодолеть свой страх». Конечно, смысл не в том, чтобы держать людей в постоянном страхе. И не в том, чтобы тебя боялись. Не родителей должен бояться ребёнок, а Бога, если уж на то пошло. Не людей, а то, что рано или поздно придётся отвечать по совести перед самим собой за свои поступки. И уж лучше, если ребёнок научится преодолевать страхи в семье, которая любит его, чем в жизни, которая к нему в лучшем случае равнодушна.

Страдание и боль всегда находятся в потоке времени, и противостоять им может только вечное в человеке – присутствие духа. Чем больше человек учится справляться, тем лучше он может управлять. Другого пути научиться этому просто нет. И что помогает человеку справляться? Терпение. Как это изложено в притче? В двенадцатой главе есть притча о бодрствующих и неверных слугах. В ней говориться, что если хозяин поставил кого-то управлять чем-то и потом, возвращаясь, обнаружил, что кто-то добросовестно исполнял обязанности, а кто-то решил воспользоваться его отсутствием. Их постигнет разная участь. Недобросовестность может быть лишь частично смягчена незнанием, что от тебя требовалось, но в любом случае это не избавляет от наказания.