Никакой возможности не случилось. Глава 35.

В Германии ситуация со Сталью оказалась гораздо более худшей, чем в Дании и Швеции, и тем более в Норвегии. Возможно, дело было в том, что вирус, как предупреждал Беорегард, действительно распространялся по миру со скоростью лесного пожара. По этой или по иной причине, но Германия была не просто поражена Сталью – она была ею уничтожена.

Мы не встретили ни единого Чистого человека.

За десять часов беспрерывной езды на нашем пути не появилось ни единого незаражённого человека: ни единого пешехода, ни единого автомобилиста, ни единого испуганного лица в придорожных домах. Зато Блуждающих было столько, сколько мы до сих пор ещё не видели. Их были толпы. Казалось, будто они предпочитают держаться именно толпами, избегая одиночества.

Примерно спустя полчаса после нашей остановки в лесу, мы проезжали по мосту, под которым организовалась настоящая свалка из перевёрнутых и горящих автомобилей. Эту свалку обтекало рекой огромное в своих размерах стадо ничего не понимающих людей – не знаю, как иначе обозначить это столпотворение очевидно обезумевших заражённых. Слово “стадо”, кажется, способно описать развернувшееся перед нашим взором зрелище максимально точно. Такого скопления народа я не видела даже на масштабных фестивалях рок-музыки. Под тем мостом были не десятки тысяч – были сотни тысяч людей. Из-за открытой местности я смогла по достоинству оценить этот людской океан безумия: казалось, он уходил за горизонт. Каждый из этих людей был заражён. Каждый из них издавал странный гортанный звук, сливающийся в общий хор, похожий на жужжание громадного шершневого роя. Даже на норвежско-шведской границе мы не сталкивались с подобным…

Так я отчётливо поняла, что мир, каким мы его знали, окончательно и бесповоротно прекратил своё существование. Это уже никак и ничем нельзя будет исправить – историю не переписать. Теперь всё будет делиться на “до” и “после” Стали.

Шок после увиденного на том первом нашем немецком мосту был настолько велик, что впоследствии мы не удивлялись тому, что с нами происходило дальше.

Германия в буквальном смысле потеряла свои дороги. Куда бы мы ни свернули, наш путь преграждали перевёрнутые автомобили, горящие баррикады, сбитые животные и люди. Мы отклонялись от изначально выбранного нами маршрута снова и снова, и снова. Когда не могли доехать до желаемого съезда, выезжали из тупика задом наперёд. Один раз мы проехали по узкой сельской дороге двадцать километров от последнего доступного съезда и уперлись в перевёрнутый пассажирский автобус. Встал выбор: возвращаться назад и попробовать съехать на другую дорогу, которая тоже может предстать перед нами тупиком, либо попытаться проехать до лежащего всего в километре от этой точки перекрёстка по встречной полосе, усыпанной телами погибших в аварии людей…

За десять часов мы намотали около семисот километров, но продвинулись вперёд ровно на триста пятьдесят километров. Мы это знали, потому что ровно в восемь часов вечера остановились напротив таблички, указывающей своим острым концом на лесную грунтовую дорогу, ведущую к дачному посёлку Валддорф. Даже с учётом того, что мы дважды серьёзно наплевали на изначально выстроенный нами маршрут и объехали все изначально заданные нами пункты на карте, мы каким-то образом всё равно оказались в непосредственной близости от этой деревни. Словно неизвестная мистическая сила всё это время кружила нас вокруг да около, чтобы показом животрепещущих картин развернувшегося в мире хаоса выжать из нас всё душевное спокойствие до последней капли и в итоге остановить нас у этого указателя.

Припарковавшись напротив таблички с надписью знакомой деревни, я посмотрела на показатели топливного бака и едва не простонала от безысходности: после десятичасового переезда по сельским ухабам у нас в баке осталось всего одиннадцать литров. На нашем пути за всё это время встретилось не меньше десятка автозаправок, но каждую из них нам пришлось проехать мимо со скрипом в сердце: девять из десяти были оккупированы Блуждающими, одна серьёзно горела. В итоге мы так и не раздобыли ни топлива, ни еды, ни воды. Причём последние два пункта сейчас мучили каждого из нас не меньше, чем первый, а может быть даже больше. За сегодня мы поели всего один раз, и-то не досыта, и не пили уже целые сутки. Жажда уже давно начала меня мучить даже больше голода.

Тристан держался не хуже меня, он всё ещё ни разу не пожаловался на голод, а вот Спиро несколько раз уже намекал, что ему становится тяжело терпеть, в то время как Клэр и вовсе раскапризничалась. Последние несколько часов девочка просила пить и есть, и, не получая ничего из требуемого, начинала всё чаще и громче постанывать. Пару часов назад она наконец перешла на серьёзные слёзы и с тех пор мы слушали её рёв, всхлипы и жалобы о том, что она очень сильно хочет выпить виноградного сока и съесть мамину кашу, а может быть и не сока, и не кашу, может быть воду, и макароны с рыбой, и, возможно, даже что-нибудь совсем другое…

У меня уже голова пухла. Я сама была голодна и измождена не меньше детей. Необходимо было решать: сворачиваем ли мы в деревню, или направляемся в сторону Холле, небо над которым в эту минуту светилось устрашающе оранжево-красными облаками. В воздухе витал запах гари. Холле определённо точно горел. Или это был не Холле, а Вартьенштедт? Какой из этих городов следующий на карте?..

Выстукивая пальцами по рулю нервный ритм, я усердно смотрела вперёд.

– За весь день ни одного живого человека, – облизав пересохшую нижнюю губу, сквозь зубы процедила я, стараясь не слышать всхлипов Клэр, из-за которых мой мозг уже едва не начинал кипеть, а череп раскалываться. – Едем в сторону Вартьенштедта и пытаемся найти заправочную станцию или выбираем Валддорф?

– Заправочная станция может оказаться горящей или занятой Блуждающими, – без энтузиазма отозвался Тристан. – Валддорф тоже не даёт стопроцентных гарантий ни на что из того, на что нам хотелось бы надеяться.

До Валддорфа всего два километра. Если дачный посёлок пуст, а кладовая в доме Шнайдеров всё ещё полна, какой она мне запомнилась, тогда у нас будет возможность утолить хотя бы голод. Если же еды не окажется, тогда мы хотя бы напьёмся воды из-под крана. Если же мы не найдём нужного в этом доме, мы можем попытаться взломать соседний, можем даже попробовать обшарить гаражи – вдруг кто-то из дачников приберёг для локального пользования канистру с топливом, пусть даже не самого лучшего качества?