— Ты, наверное, думаешь, что я ужасный агент, — она поднимает на меня свои большие карие глаза, ее бесконечно длинные ресницы придают ей мечтательный вид.

— Две попытки неудачные. Еще одна ошибка положит конец шансам на успех, Скайлар, — говорю я. — Но я знаю, что ты способна на большее.

Как только мы выходим на улицу, она в ту же секунду достает свой телефон и начинает пролистывать на экране различные предложения о продаже, пока не останавливается на нескольких.

— Не знаю, смогу ли показать сегодня десять объектов, но я нашла несколько полностью отремонтированных квартир. Они не в том районе, что ты предпочитаешь, но, думаю, тебе интересно было бы их увидеть.

— Где они находятся?

— В Трайбека.

Обдумывая этот вариант, потираю губы.

— Я надеялся поселиться поближе к офису. Моя новая штаб-квартира будет в Верхнем Манхэттене.

— Я могу найти тебе что-нибудь в том районе. Просто мне нужно больше времени.

Она бросает пустой стаканчик из-под мокко в ближайший мусорный бак и отворачивается, чтобы позвонить. Может быть, я слишком многого ожидаю. Может быть, слишком строг к ней. Знаю, что Эддисон перепоручила меня ей, потому что все остальные агенты были заняты.

Она возвращается с гордой сияющей улыбкой на прекрасном лице, и мой взгляд задерживается на ее полных губах на секунду дольше, чем положено.

— Есть одна квартира в Верхнем Манхэттене. Полностью отремонтированная. Я только что говорила с агентом по недвижимости. Никаких подозрительных кошачьих запахов. Никаких цветочных обоев. Продавцы заинтересованы в быстрой продаже. Она только вчера вышла на рынок. Ее можно сейчас посмотреть. Карнеги-Хилл — очень престижное место. Думаю, тебе понравится.

Она говорит быстро, взволнованно. Движения ее рук выразительны, созвучны вспышкам огня, мерцающим в ее глазах. Она хочет мне угодить, и мне это очень нравится, причем самым неподобающим образом.

— Пойдем, — я по старой привычке приобнимаю ее рукой за талию, направляя против толпы, и мы плывем, как лососи на нерест вверх по течению, к району Карнеги-Хилл. Чувствую, как ее тело вздрагивает от моего прикосновения, и отступаю назад, шагая с ней в ногу и слушая, как она на одном дыхании выпаливает целую кучу статистических данных о городе, будто не спала всю ночь, изучая их. — Тебе это нравится, правда? Показывать квартиры? Недвижимость?

— Да, — наклоняет она голову. — Я несколько лет была помощницей Эддисон. И в курсе всех закулисных сторон, но она заставляла их выглядеть так гламурно. Проводить все свое время в обществе важных людей, запросто заходить в стоящие многие миллионы пентхаусы, которые большинство людей видят только в журналах, — Скайлар делает вдох и поворачивается ко мне лицом. — Моя мать архитектор. Когда мы проезжали по старой части нашего города в Айове, то обычно играли в игру, где она заставляла меня определять, какие дома были в стиле королевы Анны, какие в викторианском стиле, а какие в европейском романтическом. У нас даже есть дома Фрэнка Ллойда Райта. Я знаю это как свои пять пальцев.

— Звучит... смешно, — поддразниваю я.

— Если бы ты вырос в Айове, то подумал бы, что это смешно. А где ты вырос?

Ветерок шевелит ее длинными светлыми волосами, он словно расчесывает их невидимыми пальцами, укладывая по спине. Ее стройные, как у бегуньи, ноги, делают большие шаги, в попытке не отстать от меня.

Когда мы поворачиваем за угол, лавандовый кардиган Скайлар распахивается, и она поспешно стягивает его на груди. Не понимаю, как такая миниатюрная девушка может иметь подобную фигуру, и не похоже, что она относится к тому типу женщин, которые увлекаются имплантантами. Большинство девушек со своими новыми, только что приобретенными буферами, демонстрируют их при каждом удобном случае. Скайлар же прикрывает свои почти бессознательно.

— Спроси, где я не рос, — отвечаю.

Она не спрашивает. Я не уточняю.

В этот самый момент борюсь с желанием взять ее за руку. Не знаю почему, но хочу этого. Я не знаю эту девушку, но мне с ней легко, и это говорит о многом.

Отбрасываю прочь сбивающие с толку мысли. Я здесь не для того, чтобы снимать женщин. Между работой и командировками у меня нет времени на свидания.

Но она самое милое, самое сложное создание, какое я когда-либо встречал. Мне хочется узнать ее получше. Хочется узнать, что скрывается за этим охраняемым фасадом, потому что я уверен, существует другой мир, скрытый, мир, который она бережет только для немногих избранных, которым посчастливилось узнать настоящую Скайлар.

Я отказываюсь принимать ее поведение за чистую монету, потому что знаю, в ней есть нечто большее, чем та сторона, с которой я только что познакомился.

— Тебе нравится жить в Нью-Йорке? — спрашиваю я, пока мы идем.

— Очень, — говорит она с хрипотцой и улыбается. — Каждый день кажется отпуском. Тебе знакомо это чувство, будто ты где-то в волшебном месте? Будто ты еще не у себя дома? Мне нравится это чувство. Надеюсь, оно никогда не пройдет.

Впервые за все утро у нас состоялся искренний разговор, и мне это чертовски нравится. Я не любитель пустых светских бесед. Это приводит меня в плохое настроение так же, как и обсуждение условий контрактов, связанных с правами на работу всей моей жизни.