– Зашили… вправили… ходить можешь.

Рэм отметил, как ловко собеседница проигнорировала его вопрос. Она определенно умела играть в «словесные шахматы» не хуже него.

– Я быстро восстанавливаюсь. – Рэм мысленно добавил «плюсик» в копилку своей стратегии. Даже провинциальный доктор не мог не заметить его необычной регенерации. По меркам Тверди она должна быть, мягко говоря, странной.

– Ты в ВЗ-Ким-3 – награда за честность не заставила себя долго ждать. «Знаешь где это?» – вопрос был задан как-то вскользь, и почти ничем не отличался от утверждения. Но Рэм раскусил уловку. Именно таким небрежным движением обычно ставится мат фигуре короля. Будучи опытным спорщиком, пилот догадался, что собеседница хотела намекнуть на свою осведомленность относительно его нездешнего происхождения. Он кивнул в ответ, и сказал «Знаю». И он действительно знал. «Вольные города» уже давно были главной проблемой инженеров Базы в борьбе за полное покрытие, поэтому их названия часто звучали с экранов новостей. В том числе и ВЗ-Ким-3 (Ранее просто Ким-3), расположенный неподалеку от Анклава. Селение прежде снабжало мегаполис никелем и оловом, но когда руда в шахтах закончилась, ушли и люди. Абсолютно бесполезный с экономической точки зрения, поселок пережил все войны, и в итоге снова наводнился поселенцами, не согласными с новым мировым порядком. Убегая от своего «Ярлыка», они принесли с собой ненависть к антеннам, системам слежения и связи, и до дрожи боялись всей электроники, кроме, пожалуй, самой примитивной.

Это был неплохой подарок судьбы, и Рэм едва сдержал улыбку. Он мог смело восстанавливаться и строить дальнейшие планы, не опасаясь попасть в поле зрения наблюдателей Базы. Пока кто-то из людей, с кем он имел непосредственный контакт, не наведается в город и не даст считать свое биополе, его не найдут. Ну, точнее найдут, но потратят на это недели или даже месяцы – уж слишком непростой процесс расшифровки и верификации данных, полученных со спутника без дополнительных и перекрестных источников. А учитывая шахты под землей, которые наверняка издают сильный фон помех – наблюдателям и вовсе понадобятся годы, чтобы отыскать беглеца.

Должно быть, реакция Рэма удивила его похитителей еще больше. Бросив копошиться в пузырьках и колбах, и сделав два шага назад, девушка впилась в него немигающим взглядом. Пилот был готов поклясться, что в этот момент ее губы под платком разошлись в ехидной улыбке. Ему даже показалось, что он ощутил легкую дрожь воздуха от разогретого раструба пистолета, направленного на него кем-то в дальнем темном углу. С опозданием пленник подумал, что любой нормальный житель Тверди, услышав приставку «ВЗ», должно быть, начал бы сыпать проклятиями и угрозами. Ну, или хотя бы затрясся в испуге, узнав, что очутился в «ожившей страшилке» – на земле, где живут «убийцы и преступники», и нет никакого закона. Именно такую репутацию носили здешние края.

Не решаясь что-то сказать, Рэм в уме поставил себе жирный минус. До него только сейчас начал доходить весь ужас сложившейся ситуации. Реальность уже пыталась доказать ему что жителей Тверди нельзя недооценивать, и это в городе, под тщательным гнетом закона, а не тут, где принципам морали сопротивляются как болезни. Что помешает вот этим «милым людям» пустить ему разряд прямо в лицо, и закопать втихую где-то на окраине? «Черт! Я как простак попался на элементарную уловку, в очередной раз забыв где и с кем нахожусь!» – пленник едва не прикусил губу от сожаления.

Досада и обида на себя самого разбудила старую подругу – боль. Словно вспомнив о своих претензиях, она вонзилась острыми клыками в мозг, по капле испуская в его мягкие ткани свой зловонный, смертельный яд. И яд этот пульсировал и растекался вниз по шее, и дальше по всему телу, повсеместно вызывая агонии и спазмы.

Пленнику очень не хотелось «терять лицо» в такой неподходящий момент, но вскоре «яд» поразил и его физиономию. Заметив это, девушка, резко сменив «гнев на милость» со всех ног кинулась навстречу, и, напугав рыжего зверька, отвязала оставшиеся веревки. Подставив плечо, она помогла Рэму добраться до кровати, при этом проявив такую прыть, будто таскала на себе раненных мужчин каждый день.

– Сначала разговор, потом отдых. – С этими словами незнакомка отодвинула полы плаща, скрывающего, поношенную сумку на поясе, и извлекла из нее какую-то таблетку, от которой сильно пахло химией. Поднеся ее к губам пилота, она командным голосом приказала: «Раскуси!». И словно уловив сомнение пленника, добавила – «Стимулятор». Последнее слово гостья бросила, как иной раз бросают оскорбление, выйдя из себя.

Ситуация отнюдь не располагала к спорам, и защите собственного ущемленного самолюбия, поэтому беглец молча повиновался. И тут же обрадовался тому, что лежит. Случись ему употребить ЭТО на ногах, он непременно бы упал, попутно набив себе какой-нибудь новый синяк – вкус пилюли оказался настолько резким, что буквально выбивал дух.

Не осознавая, что делает, Рэм судорожно попытался выплюнуть «лекарство», но было уже поздно – препарат растворился во рту. Дальнейшие попытки только испортили его внешний вид, перепачкав лицо слюной. Каждый вкусовой рецептор в этот момент сожалел, что не родился жировой клеткой где-нибудь в более спокойном месте организма.

Кривляясь и высовывая язык, Рэм подумал, что основным эффектом пилюли является отвлекающая терапия. Но примерно минуту спустя, он понял что ошибся – лекарство не только не отвлекло от боли, но даже усиливало ее. Исполинским взрывом в мозгу одна за другой вспыхнули несколько острых вспышек, отдаваясь звоном в ушах. А затем стало еще хуже – все тело от шеи до пяток свело судорогой, которая заставила Рэма скрючиться в неестественной позе. Слезы хлынули из глаз таким мощным потоком, что над беглецом, казалось, вот-вот нависнет угроза обезвоживания.

«О… Отра-в-в-а!» – одинокая мысль испуганно заметалась в голове. Но несколько мгновений спустя сбежала и она, спасаясь с тонущего корабля по имени «Рэм». А затем, когда казалось, что хуже быть уже не может, звон в ушах стал медленно отступать, унося с собой и прочие неприятные ощущения. Мышцы расслабились, налились теплом и снова стали послушными. Быстро прояснилась и голова, создавая ощущение нереальности всего произошедшего несколько секунд назад.

30 секунд спустя Рэм сидел на кровати бодрый и сильно удивленный этому. Словно и не было всего пережитого за последние несколько дней, а был лишь здоровый сон, вкусная еда, и умеренная физическая активность в тренажерном зале. И только сердце колотилось в бешенном ритме, неистово штурмуя прутья грудной клетки.