— Черт, — выругался Грацианов, и я беспокойно посмотрела на него, выныривая из своих размышлений.

— Что случилось?

— Проблема на одной из моек. Система вышла из строя, и вода хлещет по улице.

Илья встал из-за стола и вышел из кухни, через несколько минут одетый стоял в коридоре и надевал кроссовки.

— Поеду, проконтролирую все, — сказал, открывая входную дверь.

Я, как ужаленная, подскочила с места.

— Илья, нам надо поговорить, — произнесла, выбегая в коридор.

— Поговорим, как я приеду, Диана. Думай о солнце, море и песке, — ответил, быстро поцеловал в губы и вышел за дверь.

Я так и осталась стоять, глядя на закрытую дверь. Илья проснулся в иллюзии, думая, что у нас все по-прежнему. Как мне набраться храбрости и сломать его жизнь, пустить все под откос?

Я достала телефон и набрала номер единственного человека, с которым хотела сейчас поговорить.

— Алло, — услышала сонный голос подруги на том конце провода.

— Алло, Окс, я сейчас приеду, мне… Мне нужно поговорить с тобой.

— Жду, — ответила Оксана, и я стала собираться.

Когда приехала к Оксане, подруга уже была во всей боевой готовности. Она тут же притащила меня в зал, где нас ждал полный чайник чая, и усадила на диван.

— А теперь рассказывай мне все, Диша. Я полночи уснуть не могла, все думала о тебе и этом Ярославе.

Я сделала глубокий вдох и начала говорить. Поначалу постоянно сбивалась от раздирающих эмоций, а затем мне удалось взять себя в руки. Я говорила, говорила, говорила. Изливала душу, рассказывала все то, что терзало изнутри, занозой жалило и не давало спокойно жить.

Подруга слушала, не перебивая, хотя я знаю ее, ей всегда есть что сказать. Когда закончила рассказ, Оксана протянула мне салфетки, я даже не поняла, что плачу.

— Офигеть, — выдохнула та, спустя пару минут тишины.

Из меня вырвался нервный смешок.

— Добро пожаловать в мою жизнь.

— Я многое себе вчера надумала, но такое… Диш, ну и козел же он! И променял тебя на эту «я это не ем, я на гормонах», — спародировала жену Марина подруга.

— После такого рассказа нужен перекур, — сказала Оксана, и мы вышли на балкон.

— Я просто не понимаю, — сделала затяжку и выпустила струйку дыма, — почему он так со мной. Ведь он любил меня, я точно знаю. Глаза не могут врать, как бы ни старался. Не смотри на меня так, Оксана.

— Так он просто испарился и все? Ты больше не видела его?

— Да. Я проснулась, а его нет. На следующий день пришел помощник нотариуса, помахал перед моим носом бумажкой, о том, что квартира продана и все.

— Блин, я даже не знаю, что сказать… Если бы Лешка меня так… Я бы нашла с*ку и придушила, отвечаю.

— Мне тоже хотелось задушить его. Особенно первое время, когда ломало не по-детски, хотела, чтобы ему так же больно было. А потом… — я замолчала, потому что самой от себя противно стало, но Окс услышала мою запинку и вопросительно приподняла бровь.

— Что потом, Диша?

— Потом мне захотелось, чтобы он счастлив был, — тихо ответила.

— Дура ты, подруга, — беззлобно сказала Оксана.

— Знаю.

— Но все мы там были. Любили так, что себя забывали… Тем более, когда он у тебя первый. Первую любовь вообще хрен забудешь.

— Первые — они навсегда, отпечатываются на всю жизнь, до самой смерти.

Оксана прислонилась спиной к перилам.

— А как же Илья? — тихо спросила она, и у меня дыхание перехватило, на глазах тут же выступили слезы.

— Если бы ты знала, какой тварью я себя чувствую, Окс.

— Но ничего же не было.

— Не было? — в ужасе посмотрела на подругу. — Я практически изменила Илье с человеком, который меня растоптал однажды. И это ты называешь — не было?

Оксана выставила вперед руки в примирительном жесте.

— Диш, ты не можешь себя грызть за это. Да, ты поступила ужасно, да поставила ваши с Ильей отношения под удар. Но если все отбросить, то ничего не изменилось. Мир все так же крутится и Вселенной плевать на твои проблемы. Если ты расскажешь Илье, то только тогда все изменится, понимаешь?

— Ты предлагаешь ничего не рассказывать ему, что ли?

— Именно это я тебе и предлагаю.

— Нет, это неправильно. Я не могу так, не по отношению к Илье.

— По отношению к Илье? — подруга посмотрела на меня тяжелым взглядом. — Именно поэтому ты и не можешь ничего сказать. Он слишком сильно тебя любит, Диана.