— Не извинюсь, — прервал её Фан Линь, смотря куда-то в пустоту. — Так будет только хуже, — он пожал плечами.

Мая сжала зубки. Фан Линь было собирался объяснить, чем именно было обосновано его решение, как вдруг девочка встала и протянула ему руку.

— Мастер… — заговорила она с придыханием.

Фан Линь растерянно наклонил голову и пожал её руку.

— Нет, то есть… Нет! — Мая её неловко вырвала, а потом снова затараторила:

— Мастер, если… Если вы не хотите извиняться, потому что вам стыдно… Вам не должно быть стыдно. Я, я слышала, вы жалеете о своих словах, вы так говорили об этом… Вы должны извиниться, даже если вам трудно, — под конец голосок девочки упал, и она уже почти шептала, но всё же сохраняя некую удивительную для себя твёрдость голоса. Мая снова медленно протянула ему руку:

— Пойдёмте.

— Не пойду.

— Мастер!

— Цыц, — недовольно рявкнул Фан Линь, а потом взглянул в сверкающие и взволнованные глаза девочки и вздохнул:

— Я не поэтому перед ней не извиняюсь.

— А?..

— Слушай. Молча. Помнишь, я рассказывал тебе, что она долго хотела стать актрисой? Это была для неё карьера мечты. Чтоб я знал почему. А знаешь, как долго она об этом думала? Три года, — мужчина раздражённой покачал головой. — Представляешь? Три года выписывала журналы. Три года думала, как бы со мной заговорить…

— Она всегда была нерешительной, просто ужасно. Я это понял, когда она уже ушла, на следующее утро. Сидел, смотрел с похмелья на её вещи, и знаешь… — мужчина цокнул языком. — Я не жалел о том, что сказал тогда. Вообще. Потому что если бы я всего этого не наговорил, она бы никогда не ушла. Так и осталась бы гнить вместе со мной. Я не пытаюсь оправдываться, — когда я орал на неё, я правда был просто обозлён и хотел её как-нибудь ранить. Но потом я был этому рад, что хоть после этого она смогла меня бросить.

— Я знаю Тайи; если я правда извинюсь, она же может принять извинения. Она упёртая, кстати, может она вообще сама про себя решила, что пойдёт на примирение только если я извинюсь. Ну мне так даже проще, можно просто не извиняться. Лучше так, чем если она вернётся и загубит из-за меня свою жизнь, — Фан Линь улыбнулся. — Как бы и вправду не удумала сидеть после моей смерти в одной со мной гробнице ещё тысячу лет; лучше пусть сейчас уже забудет меня…

Мужчина горько улыбнулся

Мая не знала, что ему сказать. Она опустила руку и медленно присела назад на пол. А меж тем в это же время в коридоре возле комнатки, в которой они находились, на полу сидела и обнимала свои колени девочка с золистыми волосами в простом белом платье. Она сжала губки, как будто решилась на что-то, и пропала.

Фан Линь же качнул головой, перевёл взгляд назад, на снова приунывшую Маю и сказал ей насилу бодрым голосом:

— В общем, мне надо отвлечься, так что займёмся твоей культивацией.

— А?.. Да, слушаю Мастер! — девочка немедленно положила руки на колени. Фан Линь усмехнулся её прыткости:

— Говоришь, ты повернула тот ключ, потому что уже на Первой руне? Как вовремя вышло, — проговорил мужчина. На самом деле это худенькое и бледное создание перед ним культивировало даже безумно быстро. Говорить пока ещё было рано, может быть всё это простоя удача, следовало провести кое-какие тесты, но возможно она была…

«Гением», проговорил про себя Фан Линь, разглядывая Маю. И он был её Мастером… Мужчину подумал об этом, и вдруг его наполнило странное ностальгическое чувство, даже почти воспоминание о тех временах, когда он сам культивировал. Развивался, становился сильнее. А ведь в некотором смысле, подумал он, это почти то же самое. Культивируешь ты своё тело или своего ученика, ты всё равно обретаешь определённую власть. Вот, наверное, в чём смысл быть Мастером…

У Фан Линя даже появилась занятная и весёлая идея: если он воспитает из девочки настоящего Звездного Владыку, он всё равно что сам вернёт себе свои силы — снова сможет показать пальцем на планету, и, если захочет, заставить её исчезнуть… Разве что убедить этого ребёнка полностью танцевать под его дудочку будет непросто… А ещё прискорбней будет, если она однажды предаст его, как обыкновенно поступают ученики в мыльных операх… С другой стороны, а смысл его предавать? Ради чего? Жилплощади? Мужчина прыснул и стал подниматься на ноги.

— Ладно, к актуализации твоего Дао надо сперва подготовиться, а пока надо кое-что проверить…

— Что, Мастер? — спросила синхронно поднимаясь Мая.

— Твою фанатку, — ответил мужчина, вдавливая кулак в свой позвоночник и разминая спину. Затем он привычным движением вложил руки в карманы:

— Хреново будет, если она снова «оживёт»…

Фан Линь задумчиво смотрел на девушку в чёрном, связанную красной цепью с замком в виде дракона, пожирающего свой хвост. Мужчина взглянул на морду этого дракона, взглянул на лицо девушки, такое белое, что казалось, если притронешься к нему ноготком её кожа звякнет как фарфоровая маска, и медленно отстранился — а потом поднял голову на сверкающий звёздный гобелен у себя перед глазами.

Мужчина стоял в вытянутой комнате, одновременно столовой, обсерватории и кухне корабля. У одной стены находились шкафчик, холодильник и кухонные полки с микроволновкой, плитой и даже подобием барной стойки; напротив стояло несколько небольших круглых столиков и стульев, занимавших половину пространства до противоположной стены, приставлявшей собой одно большое и широкое окно в звёздную пучину.

В данный момент у окна лежало тело девушки. Да, именно тело.

Девушка была мертва, заключил мужчина. Только проблема в том, что мертва она была ещё пару дней назад, когда он сломал ей шею на свалке… В этот раз Фан Линь почти отрубил ей голову, так что единственным, что связывало её с белой шейкой девушки, была тонкая полоска кожи и та самая пламенная цепь. Это был один из приёмов Фан Линя, под названием Печать Паньлуна.(1) Печать работала примерно так же, как и поговорка, — подавляя силы воина и довольно неплохо. Она могла связать культиватора на втором ранге стадии Эманации.