– Ага, вот оно что. Почему сразу навязывать? Присмотрись к Марианне! Отличная партия. Сердце часто ухает, бьется в груди. Сглатываю вязкую слюну. О, что угодно, только не она! Память всколыхнулась, выплеснула тощую фигуру. Бледное, с легкой желтизной, лицо. Водянистые, тусклые, ничего не выражающие, глаза. Все время молчит, или заученно кивает. Точно цирковая лошадь. Бледная немощь! Нет, ей далеко до моей богини, полной жизни, силы и внутреннего света!

– Папа, Излагаю по порядку. Эта девушка меня не интересует.

– Так я и думал. Не понимаю, – сердито приподнимая брови. – И скажи на милость, почему же? Так в чем дело?

– Ну, хорошо, скажу прямо. Марианна унылая и серая, как моль. Ты хочешь моей смерти?

– От чего?

– От скуки.

– Однако, не очень остроумно. А ты все-таки подумай. Я и мать Марианны деловые партнеры. Отличная партия. Наши капиталы сливаются воедино.

– Это брак по расчету?

– Даже хотя бы так!

– Жадность до добра не доводит.

– Не путай жадность и деловой расчет. Ты подумай, не торопись. Но не затягивай с решением. – Отец вышел из-за стола. Хлопает дверца холодильника. Он еще что-то говорит, но я, прихватив чашку кофе, ухожу в свою комнату. В свое царство. Там, упав на широкую кровать, ставлю кофе на тумбочку. Заложив руки за голову, смотрю в потолок, расцвеченный звездами. Они в темноте светятся зеленоватым светом. Мне так нравится мечтать. Значит, у моей богини глаза цвета перезрелой вишни? Неожиданная мысль пронзила меня копьем боли в груди. А вдруг она все-таки замужем? Или у нее кто-то есть, любовник или бой-френд? Что за ерунда в голову с самого утра лезет! Нет, моя богиня свободна, словно ветер, и точка! Через открытую форточку доносится городской шум, отдаленный, но никогда не стихающий. Резкие вопли с детской площадке малышни. В стороне, под кустами сирени, уже стучат кости домино. Неожиданно заворчал, завибрировал в кармане мобильный телефон. Папа? Он уже на работе? Бросаю взгляд на электронные часы. Да, восемь утра? Время летит быстро! Отец не любитель варить воду, сразу начинает по-делу.

– Быстро собирайся! Чтоб через час был в офисе. Есть очень важный разговор.

– Ладно! – Недовольно бурчу. Но спорить с отцом бесполезно. Это равносильно остановить городскую электричку. На полном ходу. Заглядываю на кухню. Мама уже давно проснулась, хлопочет около плиты. Печет мои любимые пирожки с яблоками. Дежурный поцелуй почти в ухо, наскоро, наспех.

– Садишь, позавтракай!

– Нет времени. – Беру пирожок. Аромат яблок и ванили. Это аромат мамы. Мама наливает стакан молока и ставит на стол.

– Возьми, будет вкуснее.

– Спасибо! – Она с удивлением всматривается в мое лицо.

– Что с тобой? Ты какой-то не такой, как всегда. Влюбился, что ли?

– Да.

– Кто она? – В голосе матери сквозило неподдельное удивление.

– Не знаю. Пока что не знаю. – Растерянно пробормотал. Отпиваю молоко, откусываю кусочек пирожка. – Пока что не знаю. Но все это легко исправимо. Понимаю, что мама засыплет меня кучей вопросов, поэтому нужно сбежать в душ. И поскорее. Допиваю молоко. – Я побежал собираться! Времени мало, еще душ, побриться.

– Что-то темнишь, сынок. Что-то темнишь!

Выскакиваю, точно ошпаренный кот, на ходу дожевывая пирожок. Никогда не любил разглядывать отражение в зеркале. Но сейчас заметил, что стал выглядеть лучше. В глазах появился блеск, на губах появилась легкая тень улыбки. Упругие струи душа прекрасно освежают разгоряченную душу и тело не хуже утреннего кофе.

Машина стояла на привычном парковочном месте, напротив дома. Ехать до банка недалеко, можно было пройтись пешком. Но почему-то захотелось прокатиться именно на новенькой «Мицубиси». Нажимаю на педаль газа. За ветровым стеклом мелькают привычные силуэты домов и деревьев. Сдержанно клокоча двигателем, моя ласточка катится по двору, поворачивает налево. Мигая теплым оранжевым огоньком указателя поворота, вливается в транспортный поток на проспекте. Машина, которой не так давно исполнился год, катит легко, с довольным урчанием пожирая дорогой бензин и выдыхая через выхлопную трубу дымок угара. День был так хорош, что для полного счастья не хватало, только выкуренной сигареты. Но нет, с этим поганым делом у меня навсегда завязано! Привычно бросаю в рот мятный леденец. Усмехаюсь, мысленно хвалю сам себя за выдержку. Молодец! Опять сумел выдержать характер. Не сорвался!

Рядом пролегает трамвайная колея. Позвякивает трамвай. Поворачиваю голову. Словно молния шибанула в голову. Это она! Моя богиня. Но слишком поздно замечаю красный свет. Нажимаю на педаль тормоза, круче выворачиваю руль, надеясь проскочить по обочине, к которой вплотную подступает кустарник. Машину заносит, она с треском вламывается бампером в борт трамвая. Крак! Удар точен. На бампере машины приличная, с моих два кулака, вмятина. Двигатель возмущенно рыкнул в последний раз и заглох. Все это произошло со скоростью налетевшей бури. Лицо богини бледнеет. Становится цвета снятого молока. Я пинком распиваю дверцу и выскакиваю на дорогу. Открываются передние двери трамвая.

– Ты что, слепой? Не видишь, куда прешь? – Кричит толстая кондукторша, тетка неопределенного возраста. Распахивается дверца кабинки. Девушка, увидев меня, еще больше побледнела, словно покойника увидела.

– Вы что, совсем офонарели?! Ты?

– Это совпадение. Но, глубоко вдохнув, спокойно добавляет.

– Что будем делать? Вызываем дорожный патруль ГАИ?

– Прости? Это моя вина.

– Тогда пиши расписку, что не имеешь ко мне никаких претензий. Дальше закружилось, закрутилось, словно в диковинной карусели. Мне казалось, что я простой сторонний наблюдатель. Какие-то бумаги, акты, расписки. Все заполняем, со всем соглашаемся. В течение часа все решилось и утряслось. Я мог ехать дальше. Девушка обратно заняла свое место в кабинке водителя. Пора ехать. И так все движение было приостановлено на пару часов. Только сейчас достаю мобильник. Вот черт, больше десяти неотвеченных звонков от матери. Столько же от папы. Меня ждет очередная головомойка. Но я должен доказать, что давно не сопливый мальчишка. Я давно вырос, стал взрослым мужчиной. Одним словом, вырос из детских штанишек. А родители этого упорно не хотели замечать этот упрямый факт. Обратно трезвонит мобильный телефон.

– Ты где? Что там случилось? Ты что, трамвай зацепил? – В трубке гудит подобный заводскому гудку, голос отца.

– Да, случайно зацепил. – Начинаю мямлить по старой привычке. – Но машина на ходу. Бампер немного промял.

– Едь немедленно в офис! Я тебя жду.

– Угу! – Отец первым нажал на отбой. День был слишком хорош, чтобы портить его, сосредоточиваясь на мрачных мыслях. До самого конца опускаю боковое стекло, впуская в салон легкий теплый ветерок, пахнущий разогретой березовой листвой. Хлопаю по щеке, раздоив комара. Поворачиваю ключ, и двигатель послушно оживает, сразу превратив сделанную из железа, стекла и пластика коробку автомобиля в нечто одушевленное и отдельное от всего остального мира. Это ощущение усилилось, когда машина тронулась с места и, плавно набирая скорость, двинулась вперед. Останавливаю машину недалеко от цветочного магазина. Внутри море хризантем, роз и гербер.