С сожалением, я отбросил эту мысль в сторону. Рью это не понравится. Слишком честный малый.

Кстати, да. Как он-то вообще влез в это дело? Самурай не производил впечатление кретина, но чтобы засунуть голову в настолько очевидную ловушку… Только кретином быть и надо.

И да, почему скрыл от них часть нашей сделки? Не хотел говорить о промашке?

Ладно.

— Во сколько встреча? — с трудом подавив вздох, спросил я. — И где?

— Завтра днем. В пять, — все еще недовольно ответила Анфия. — Вот адрес.

Я скосил глаза на Рью, дождался его подтверждающего кивка и только затем взял бумажку из ее руки.

Что тут у нас?

Эксархия. Самый опасный район Афин, туда даже полиция старается не соваться без дела. Ни копов, ни «белых». Только несколько банд, бесконечно сражающихся за территорию.

Просто супер.

— Что ж, — я отодвинул назад стул и поднялся на ноги. — Рью, ты со мной. Болтун — ты тоже. У нас много дел.

— Дел? — хлопнул глазами Макар. — Каких дел. Куда вы?

Я посмотрел еще раз на бумажку.

— Район Эксархия. Улица Стунар. Дом восемнадцать.

— Но…, — все еще не понимал толстяк. — Нам же туда завтра? Разве нет?

— Схожу осмотреться. Может, встречу кого.

— Кого?

На моих губах показалась ледяная улыбка.

— Кто знает? Может, наши покупатели тоже захотят осмотреться.

Аид любил ужины.

И тут дело не в еде. Ну точнее, не только в ней. Справедливости ради, его личный повар, Стахий, готовил просто бесподобно.

И это при очень странной внешности. По виду повар напоминал самую натуральную медузу. Вытянутое синее тело, мягкая на ощупь кожа и очень уж похожие на щупальца руки…

Аид никогда не понимал, как тот с ними вообще хоть что-то готовит? Загадка.

Но Стахий готовил. И еще как! Повар умудрялся из раза в раз радовать своего господина изысканными блюдами и еще ни разу того не подвел.

У бога Подземного Мира была всего лишь одна претензия.

Морская кухня. Слишком уж Стахий ей увлекся в последнее время. Шутка ли, дошло до того, что придворный повар платил за каждую уникальную рыбешку прямо из своего кармана. Лично. Это превратилось в самую натуральную манию.

Что дальше? Сам возьмет удочку и пойдет рыбачить в реке Стикс, на радость его брату Посейдону?

Но это так. Придирка. В конце концов у всех есть свои мелкие слабости. Даже у него самого их хватает.

Так вот, если забыть про еду, то Аид любил ужины по двум причинам.

Во-первых, у бога было куча дел, и любую законную возможность отвлечься он воспринимал как подарок от самого Хаоса, создателя всего сущего.

Тут ведь как. Пока его родственники максимально устранились от дел смертных, наблюдали сверху и вкушали прелести ежедневных подношений, Аид работал. С каждым годом душ в его царстве становилось все больше и больше, а управлять им всеми должен был он один.

Он один и его немногочисленные помощники. Те, кстати, тоже буквально загибались. Но при этом никто и не решался лично выразить недовольство своему господину. И тут дело даже не в страхе. Просто те сами знали, что их боссу приходится сложнее всего.

Хуже всего было во время масштабных войн. В такие периоды поток душ превышал все мыслимые и немыслимые пределы, и те даже иногда вырывались на поверхность. Что за этим следовало — вполне очевидно.

Хаос, безумие и новые смерти.

И это если забыть про миллион других проблем, с которыми вынужден сталкиваться любой правитель. Коррупция, возмущения подданых, проблемы с экономикой и полное отсутствие свободного времени.

В этом смысле Подземное Царство мало чем отличалось от любого земного. Только больше в разы. И мрачнее на порядок.

Тяжёлая работа, но Аид не жаловался.

Это были его поданные. Его царство. Его обязанность. И он изо дня в день делал все, чтобы Подземный Мир не развалился на части под своим собственным весом. Он отдавал все себя работе. И именно поэтому, каждый перерыв был особенно ценен.

Второй же причиной была… Персефона. Несмотря на все ссоры и проблемы, бог любил свою жену. Ценил ее, хотел с ней говорить и подолгу слушать. Тем более, что они с ней редко виделись, особенно в последнее время.

Аид любил ужины. Обычно. Но не сегодня.

— Будь так любезен, дорогой муж. Передай мне соль, — ледяным голосом попросила Персефона.

Аид молча передвинул к ней солонку и вернулся к тарелке. В его руке словно из воздуха возник серебряный нож, которым тот с остервенением принялся резать жесткое мясо. Тарелка, стол и даже то самое бедное мясо дрожали под его усилиями, но бог не собирался останавливаться.

Он разрежет блюдо на миллион кусочков. А потом еще на миллион. И лишь затем, подумает о том, чтобы его попробовать.