Жена молча кивнула и исчезла.

Всадники стремительно двигались по опушке леса.

– Как же тихо… - вслух произнес Андрей.

– Копыта, наверное, тряпками обмотали, - заметил Петр, который появился совершенно бесшумно. Его Марфа разбудила первым, вот и подошел он скрытно поневоле, пользуясь тем, что парень слишком сосредоточился на объекте своего наблюдения.

Андрей едва заметно вздрогнул.

– Они часто так делают?

– Новики – никогда. Остальные – по случаю, но не часто.

– А наши?

– А зачем им? Они чай у татар людишек в полон не угоняют.

– Ясно. Значит ты думаешь, что это татары?

– Как пить дать. Идут обычным для них образом. Заходят так, чтобы быть плохо различимы. Да еще прячут цокот копыт. Не кричат. Они. Кому это еще быть? Наши обычно шумят, нападая.

И тут всадники высочили из тени, полностью подтвердив догадки Петра. Это были татары. Которые только тут – совсем недалеко от стоянки начали кричать что-то поднимая дрыхнувших разбойников.

Минуты три длился бой.

Да и не бой, а так – избиение…

Андрей оказался прав. За перелеском, со стороны реки стояло несколько лодок с провиантом. Там же находились воины, стоящие отдельным лагерем. Там находился один богато одетый мужчина, три – пожиже, и десяток обычных воинов самого обычного снаряжения. Добротного, но все одно у них не имелось ничего необычного. И вот эти воины попытались огрызнуться, контратаковав.

Но не вышло.

С правого берега реки Шат на них выехал еще один отряд, всадников в семь. Который затеял с ними перестрелку из луков и вынудил отойти в лес, бросил лодки. Не обошлось без потерь.

Двое мужчин получили стрелы в ноги и их, подхватив на плечи, потащили свои товарищи. А третий – в шею и был ими добит.

Да, конечно, они могли вступить в перестрелку. Но, видимо, отряд татар, подошедший к крепости Андрея, «срисовал» их еще с вечера. И прикидывал что к чему. Поэтому семь всадников ударила в тот самым момент, когда богато одетый мужчина попытался организовать контратаку. Выжидали. Готовились.

И вот результат.

Оказавшись в окружении, пешие воины дали стрекача, понимая, что перспектив выжить в таком столкновении у них немного. Да и сколько всего татар им было не ясно.

Переправившись, семерка татар присоединилась к погрому крестьян-разбойников, а потом и к преследованию беглецов. Рискованно. Но тут на конях прибыли и не новики. Видимо тот коневод добрался до небольшого опорного отряда, который за долю в грабеже прикрывал новиков от малых поместных отрядов, и сообщил о проблеме. Так что в погоню отправились вполне прилично упакованные всадники. Да еще и по лесу, который был в немалой степени облагорожен хозяйственной деятельностью Андрея и его людей. То есть, ни завалов тебе, ни зарослей, ни бурелома. Все чисто и хорошо видно.

Не ушли.

Татары не обошлись без потерь, но и эти не ушли…

– Эй! Урусы! – крикнул спустя где-то час, подъехавший к крепости татарин в сопровождении парочки коллег-воинов.

– Эй! Это не ты ли, друг мой, Долбобей? – спросил Андрей, через берестяной рупор.

– Нет! – вполне честно ответил подъехавший татарин.

– А может ты мой друг Идрис?

– Нет!

– Ну и зачем ты пришел, если ты мне не друг?

Это заявление несколько смутило переговорщика, так как вынуждало его оправдываться. Умом он не понимал, что не так, но нутром чувствовал – плохая тема.

– Ты что, «Хитропоповки» пересмотрел? – Хохотнув, спросила у парня Марфа.

– Ну… карту с «Раствор коварен» я никак не могу придумать как разыграть. Они же мусульмане и с обеда не пьют.

– Они вообще не пьют, - поправил Андрей Петр, который вообще не понимал смысла его беседы с Марфой. Вот и уцепился он за первую попавшуюся фразу, что резанула ему слух.

– Э-э-э… - махнул рукой Андрей. – Дерёвня. Шутка есть такая. «Я в завязке. С обеда не пью!» про горьких пьяниц.

Тишина.

Теперь Петр выпал в осадок, оказавшись загруженным. Андрей же вернулся к беседе с татарином:

– Как звать тебя добрый человек?

– Ахмет!

– Благодарствую тебе за помощь. Ты там пощупай этих злодеев за теплое вымя. У них на каждые две дюжины крестьян по пять рублей монетой. Не меньше. Да сколько-то у главаря. Вряд ли он последние им отдавал.

– А ты почем знаешь?

– Один такой отряд недавно распотрошил.

– Этот, - махнул рукой татарин, - говорит, что за твою голову полторы сотни рублей дадут. За живую.