— Таша, если тебе не нравятся стринги, это не значит, что они вызывают дискомфорт, — протестую, оглядывая свое отражение в зеркале, где под халатом виднеется край чулка. Зная, что я надену, какое-нибудь темное платье, то и белье выбрала в темных тонах. Черный кружевной бюстгальтер-корсет и черные трусики-стринги, которые Таша считает исчадием ада. Да, неудобно поначалу, но потом быстро привыкаешь.

— Что ты, дорогая? — восклицает Таша, встав со стула. — Я знаю, какое чувство они вызывают. Мужское возбуждение называется.

— Таш, прекрати, — прошу ее, страдальчески застонав.

— Просто признайся, что надела этот комплект ради продюсера, и я отстану, — обещает она, хлопая глазками.

— Да, это ради продюсера, — уступив ей, признаюсь и печально вздыхаю. — Нравится он мне, но не можем мы быть вместе.

Вновь решиться рассказать о своем споре я не смогла. И вовсе не потому, что не доверяю, а потому что Таня — свободна в своем выборе, а я пляшу под мамину дудку. Стесняюсь сказать, что я до сих пор пай-дочка, что боится ослушаться родителей и только делает первые шаги к самостоятельной жизни.

— Все эти преграды в твоей голове, Рокс. Ты либо не обращай на них внимания, либо давай уже ломай стену своей невинности. Если хорошо его зацепишь, то, может, быть когда-нибудь станешь его женой. Ксения Златогорская — звучит!

— Я? Его женой? Упаси, Господь! — произношу я и выставляю руки перед собой.

— Ну, а почему нет? Будешь ему завтрак делать, галстук поправлять, звонить с просьбой купить то или иное на ужин, ходить по магазинам, детишек ему родишь. Милостями будете обмениваться.

— Думаешь, он умеет? — недоверчиво интересуюсь, всерьез задумавшись над этим вопросом.

— Ну…

— Думаю, единственный комплимент, который можно от него услышать — это «Спасибо, что не отравила сегодня!» — изобразив голос продюсера, говорю я подруге, после чего мы с Ташей начинаем смеяться.

— Ну, а вдруг он нормальный? Ну, то есть не всегда такой злюка, а дома пушистый зайка, который сам готовит, стирает… — предполагает Таня, задумчиво глядя на меня.

— И вышивает крестиком? — поддерживаю ее.

— Бисером, — деловито поправляет Таша, от чего мы вновь начинаем хохотать.

Ох, знал бы Влад, что мы тут делаем — точно бы выгнал. Икает там, наверно, бедненький. Но ничего, иногда полезно пострадать. Может, других мучить не будет.

И зачем он берет меня с собой? Помню, что он говорил что-то про связи и тому подобное, но как-то все это странно. Я бы не пошла, не услышь я фамилию Кира. Мне хотелось увидеть его и показать, чего я добилась. Показать, что и без его помощи пробилась, если, конечно, Ева не рассказала ему о билете. Хочется утереть нос дядюшке, чтобы знал, что он не король всего мира и что я тоже чего-то стою. Потом еще будет у меня выпрашивать автограф и просить сняться в новой рекламе его магазинов или же стать лицом какого-нибудь аромата. О, да!

— Ладно уж. Посмеялись — и хватит, теперь давай платье выбирать, — тороплю я подругу, посмотрев на часы и поняв, что до прихода продюсера остался час, а у меня еще черт знает, что на голове.

— Рокси, стой тут! Я знаю, какое платье тебе надеть. Стой тут и не двигайся, а я быстро к себе! — говорит она и мигом испаряется. Когда возвращается, то чуть ли не силой натягивает на меня платье и затем показывает мне мое отражение в зеркале. И я понимаю, что платье идеально — оно великолепно. Продюсер будет повержен.

Позже Таня помогает с макияжем, а волосы закручивает в узел, закрепив его невидимками. Пара прядок у висков остаются свободными, чтобы создать ощущение небрежности.

— Ты шикарна!

— Я шикарна, — соглашаюсь с Ташей, глядя на себя в зеркало и не узнавая красотку в нем.

Влад

Приближаясь к дверям комнаты Ксюши, я мысленно молил Бога о том, чтобы она не была, как все остальные девушки и собралась к назначенному времени. Конечно же, я назвал время на час раньше, но, все же, девушкам порой и часа не хватает на их прически, макияжи, платья, украшения и главное — обувь. Выбирают самую не удобную, а потом «Ты можешь идти помедленнее?!». С одной стороны, я понимаю их старания, но все должно быть в меру. Красота не должна причинять вред здоровью и комфорту.

Вспомнить даже тот случай с Инной, когда на очередной прием она обула туфли на двенадцатисантиметровом каблуке, а затем, неудачно оступившись, подвернула ногу, после чего провалялась больше недели на кровати. Тем самым пропустила первый день рождение нашей дочери, два показа и день рождение одной из своих «подруг». И последние два пункта ее расстроили намного больше, чем первый праздник Алисы.

— Рокси, ты готова? — постучав дверь, спрашиваю я.

— Да-да! — торопливо кричит Ксюша, после чего за дверью начинается беготня, перешёптывания и кто-то счастливо смеется. — Я!