Спешно освобождаю девчонку из плена ремня безопасности и отстраняюсь, делая глубокий вдох, а воздух словно пропитан ее тонким, чуть дурманящим ароматом. Теплый запах луговых трав, нагретых полуденным солнцем, заполняет легкие и пробирается под кожу, настырно будоража приятные, но давно забытые чувства.

— Идем, — намеренно сухо чеканю, почти приказываю, забирая ее багаж с заднего сиденья.

Не оборачиваясь, быстрым шагом направляюсь к дому, слушая лишь легкие шаги за спиной. Открываю входную дверь и пропускаю Агнию вперед, следом вкатываю огромный чемодан, оставляю его в прихожей и, не разуваясь, прохожу в гостиную.

— Я уезжаю до вечера, самое позднее — завтра утром вернусь, — посвящаю ее в свои планы. — На кухне в холодильнике и шкафах бери все, что хочешь. Ванна ты знаешь, где, с телевизором, думаю, тоже разберешься.

Раздаю инструкции, так и стоя к ней спиной, улавливая, словно летучая мышь ультразвуки, неуверенные шаги и шорох снимаемой обуви.

— Это точно удобно? — раздается почти над ухом ее сдавленный шепот.

Вздрагиваю, резко разворачиваюсь и чуть не сбиваю малышку с ног. Ловлю на лету, усаживая на диван, а сердце в легкой панике подкатывает к горлу, колотясь немыслимо быстрыми ударами. Частый вдох — выдох, перевожу дыхание и отступаю.

— Мне пора. — Сбегаю, как нашкодивший мальчишка, потому что еще чуть-чуть — и я заплыву за буйки в настороженных озерах ее зеленых глаз.

Лишь у самой двери вспоминаю, что забыл рассказать ей еще об одном квартиранте. А эта рыжая морда сама напоминает о себе, вальяжно выходя из ванной комнаты.

— За Кощеем пригляди! — кричу, хватаясь за ручку входной двери.

— Что? — Удивленный возглас — и Агния выглядывает в прихожую, а, проследив за моим взглядом, расплывается в довольной улыбке. — А почему Кощей? — ласково и нараспев вопрошает она.

Мысленно вздыхаю от набившего оскомину стандартного вопроса от всех, кто видит впервые этого рыжего обормота с круглой наглой мордой, толстым пузом и длинным пушистым хвостом.

— Он же больше на Гарфилда похож, — разглядывая животинку, выносит свой вердикт кроха (и это, кстати, тоже привычное сравнение).

Агния осторожно присаживается и берет кота на руки. Не успеваю предупредить, что зверюга не любит «телячьих нежностей», как эти двое уже милуются, и рыжий предатель, мурлыча, тычется мордой в маленькую женскую ладошку, выпрашивая ласки. В замешательстве смотрю на все происходящее и медленно офигеваю.

— Потому что, когда этот шерстяной мячик прибился ко мне, он был тощим и истерзанным собаками, но до чертиков живучим, — поясняю происхождение клички. — Его еда на кухне в нижнем ящике, в туалет он ходит на унитаз, так что дверь в ванную на первом этаже не закрывай — на улицу он не любитель ходить.

— Хорошо, — мелодично тянет она, поглаживая кота и даже не поднимая на меня глаз, а я экстренно сваливаю с собственной территории.

Прихожу в себя, только когда стрелка на спидометре неумолимо близка к критической отметке. Несколько участников дорожного движения, движущихся по встречной полосе, сигналят мне передними фарами, сообщая о стоящих в кустах блюстителях порядка на трассах. Сбавляю скорость, немного разжимаю пальцы, вцепившиеся в рулевое колесо до хруста пластика, и громко-громко выдыхаю все известные мне нецензурные выражения. Становится чуть легче, и захватившее меня напряжение медленно ослабляет хватку, позволяя дышать ровнее и прочистить мозг.

Что это вообще такое было? Чем меня накрыло? Старею, что ли? Становлюсь до жути сентиментальным и сердобольным? Вот на кой ляд я ее оставил у себя?!

Ищу хоть какое-то оправдание своему нелепому поступку, но не нахожу и шлю все необъяснимые домыслы лесом. Сейчас не до мозгокопательства. Сейчас важнее работа.

Работа всегда была, есть и будет на первом месте! И именно ею я сейчас и должен заниматься, а не гонять в голове образ взволнованной, напуганной, обиженной, ранимой крохи.

Въезжаю на автостоянку, занимаю зарезервированное за мною парковочное место, глушу мотор и пару минут просто сижу, пялясь в одну точку. Методично гашу эмоциональные волны, напрямую связанные с настырно всплывающим в памяти образом утренней гостьи. Настраиваюсь на рабочий лад дольше обычного. Нехило меня так зацепило!

Так, стоп! Вырубаем Робин Гуда! Не до этого сейчас.

Девчонка пристроена, и ладно, с остальным буду разбираться позже, и то если она не сбежит в мое отсутствие, а пока… пока есть более важные вопросы. Например, как бывшая мачеха Владислава Аркадьевича Виннера волшебным образом оказывается совсем не бывшей, а в свете последних событий так вообще богатой вдовой, да еще и с ребенком, родившимся спустя семь месяцев после, как теперь выясняется, фиктивного развода. Зачем ей весь этот спектакль? И если эта афера дело ее рук, почему не предъявляет права и даже носа не кажет из того городишка, в который переехала два года назад? А если не ее, то кто за всем этим стоит? Как провернули и чего от них ожидать?

Вопросов море. Ответов нет. А начальство ждет.

Забираю с пассажирского сиденья папки и рабочий планшет. Выхожу из автомобиля и, набрав номер одного из спецов, назначенных мною на сопровождение в сегодняшней поездке, уточняю мелкие детали, согласую вторую машину и подтверждаю выезд в ближайшие пятнадцать минут.

— Все, ждите нас около входа, — завершаю разговор, заходя в лифт. — Мы сейчас спустимся.

Влад ждет меня в своем рабочем кабинете. Захожу в помещение, едва стукнув костяшками пальцев по дверному полотну, номинально обозначив свое появление.