— Ну-ну…

Стас словно пытается взять в свои руки утерянный контроль над ситуацией, вернуть себе былое превосходство и увидеть трепет в моих глазах. Он буравит меня взглядом, что-то хочет сказать, но, бросив взгляд мне за спину, шлепает ладонью по столу, поднимается и, наклонившись вперед, злобно шепчет:

— Ты была удобной подстилкой, киса, не более. — Он плещет ядом так, что все же задевает меня, и ком горечи подкатывает к горлу. — Такой и осталась. — И, выпрямившись, уходит.

*Агния*

Откат наступает моментально. Как бы я ни ерничала, как бы ни хорохорилась, обида все же больно жалит ядовитой змеей. Чувствую предательское пощипывание в носу, и взгляд туманят горячая влага.

— Кто это был? — раздается знакомый мужской голос с нотками еле уловимого раздражения.

Степан стоит сзади, обняв горячими ладонями мои плечи, и губы его легонько касаются волос на моем затылке. Я сглатываю ком, прочищая горло, быстро-быстро моргаю, стряхивая накатившие слезы, и надеюсь, что он не заметит моего расстроенного состояния.

— Стас, — с легкой хрипотцой произношу это имя, больно царапающее мою душу.

Ладони на моих плечах еле уловимо сжимаются, а дыхание рваным потоком обжигает макушку, вызывая толпу мурашек вдоль позвоночника и страх, что Степан все не так поймет.

— Что хотел?

— Предположил, что я за ним слежу и хочу вернуть его обратно.

— А ты хочешь? — все так же подчеркнуто строго задает он пугающие меня вопросы, стоя за спиной и не делая попытки обойти стол и присесть.

На глазах вновь проступают слезы, и нервная дрожь мешает рационально мыслить. Молча качаю головой, отрицая его предположение и шмыгая потекшим носом.

— А где, черт возьми, твоя охрана?! — Чувствую затылком, как он скидывает с себя напряжение и тут же срывается в недовольном возгласе в сторону парня, что приставлен ко мне. — Какого хрена он подпустил к тебе этого уро… — Степан сбивается, отпускает мои руки, отходя в сторону, а мне моментально становится холодно и одиноко.

Оглядываюсь назад, пытаясь поймать выражение его лица, но он успевает повернуться ко мне спиной, и я вижу лишь его мощную спину. Широкие плечи словно загораживают меня от всего мира.

Смахиваю сорвавшиеся с ресниц слезинки, быстро утирая их бумажной салфеткой, и хватаюсь за стакан с недопитым молочным коктейлем. Делаю жадный глоток, игнорируя трубочку, пью прямо через край. Горло саднит от кома непонятных чувств, вызванных во мне нахлынувшими воспоминаниями вчерашнего вечера, ночи и вообще всего, что дарит мне Степан.

Он другой. С ним все по-другому. Я боюсь утонуть во всех этих чувствах, которые испытываю рядом с ним. Их ядреная смесь просто сшибает с ног, даря поистине неповторимые ощущения и жажду жить, творить, любить… Его любить!

Задыхаюсь от осознания этого, и дрожь пробегает по телу, а легкая паника окрашивает щеки румянцем. В ушах какой-то гул, и голова слегка кружится. Словно сквозь толстый слой тяжелого ватного одеяла, до меня доносятся слова склонившегося надо мной Степана.

— Эй, Кроха! — жуткое волнение и легкий испуг в его взгляде. — Ты чего?

— Все хорошо, — спешу успокоить его. — Я просто немного испугалась. — Язык плохо слушается, и слова я произношу очень медленно. — Я … — запинаюсь, ведь я же не могу ему сказать, что чертовски боюсь будущего.

Будущего без него я уже не представляю, и это пугает меня еще больше. Мы же знакомы всего ничего. Я беременна, возможно, его внучкой, и может так случиться, что, разобравшись со всеми загадками моего появления на его пороге, он…

Отчаянно качаю головой, пытаясь прогнать тревожные мысли. Но слезы все же бегут по щекам неудержимыми ручейками.

— Убью! — цедит сквозь сжатые зубы Степан.

В недоумении вскидываю голову и смотрю на него широко распахнутыми глазами. Он зол, безумно зол, желваки на его скулах перекатываются, а кулаки сулят стремление крушить.

— Кроха, ты не пугай меня, — хрипит он. — Я не железный и мысли читать не могу. Что случилось?

— Он, правда, ничего мне не сделал, а водителя я сама попросила не ходить за мной в кафе: ну что тут может со мной случиться? — Я тараторю, пытаюсь подняться, но тут же хватаюсь за низ живота и вскрикиваю: — Ой!

*Агния*

Я даже не успеваю сообразить, что произошло, а Степан уже подхватывает меня на руки, чертыхается и спешит на выход.