— Короче, Халюк, — резко и чрезвычайно грубо, обрывает его Адам. — Чего тебе надо, а?

— Просто, для ясности, я должен знать. Почему ты это делаешь?

— Я что, мало тебе плачу? Хочешь больше? Так скажи, сколько?

Хочет обидеть. Вот только у Мексиканца за годы знакомства против этого выработан стойкий иммунитет.

— Просто скажи мне, и мы больше никогда не вернемся к этому.

Заканчивая предложение, замечает в глазах Титова помимо злости то, чего не видел никогда там прежде. Растерянность, сомнения и… уязвимость.

— Из-за Евы.

— Спасибо, Тит, — поспешно благодарит, чувствуя признательность за выказанное доверие.

Титов уводит взгляд в сторону. На самом деле, он так и не научился доверять людям. Из всей цепочки — кто-то обязательно продастся, стоит только надавить на нужные точки. Но Адаму плевать. Он не исключает потерь, он к ним готовится. В затеянной им войне его главная цель: дойти до конца плана. Потому и действует так стремительно и беспардонно. А дальше, как Бог даст.

До конца установки последнего драйвера остается меньше пятнадцати секунд, когда система выдает ошибку.

— Сука… — выдыхает едва слышно Титов.

— Что там? — отзывается из стереонаушников Мексиканец.

— Выбило. Отказано в доступе.

— Создай «зеркало». Помнишь, как?

— Уже, — растягивает слово. — Создаю.

Долгие секунды эфир занимают лишь звуки быстрого клацанья клавиш.

— Готово.

— Теперь запусти систему, чтобы она начала дублировать туда все имеющиеся файлы. И не забудь установить обновление, как минимум — раз в двадцать четыре часа.

— Нужно время на копирование. Сука, шестнадцать минут пишет.

— Тит, у тебя только девять. Выходи, иначе засветишься…

— «Снимешь» повторно внешнюю камеру. Я успею.

— Них*ра, Тит! Зачем так рисковать? Оставь все, как есть. Если сбоя не случится, загрузка закончится и без тебя. Остальное я смогу подправить из дому. Даже висящие окна закрыть и удалить историю операций. Чтобы этот гнилой майор нос свой не всунул. Он же думает, тебе какая-то конкретная информация нужна, а не вся система.

— А если загрузка оборвется?

— Нет времени, Тит. Выходи. Если что — завтра…

— Завтра будет поздно. Нужно сегодня.

Взгляд Титова цепляется за висящую на плечиках у высокого светлого шкафчика парадную полицейскую форму, и в голове моментально зреет идея.

— Тит, твою мать, выходи!

Связь прерывается, когда Адам отключает свой микрофон. Снимает с лица маску, оставаясь лишь в тени капюшона. Как ни странно, не испытывает никакого чрезвычайного волнения, учитывая предстоящий риск. Сердце в груди стучит так тихо и равномерно, словно отрегулированный механизм.

Дожидаясь загрузки драйверов, проверяет работоспособность файлов. Устанавливает режим обновления. Запускает кодированный протокол. Чистит историю операций. Выключая ноутбук, закрывает крышку. И только после этого встает с кресла. На ходу стягивает куртку, тонкий свитер и джинсы. Упаковав снятую одежду в найденный под столом кожаный портфель, подходит к «майорским погонам». Надевает темно-синие брюки и голубую рубашку. Неторопливо завязывает галстук, контролируя процесс в слабом отражении зеркала. Стягивает широкие плечи тесноватым кителем. Медлит, прежде чем водрузить на голову фуражку, всматриваясь в свое бесчувственное лицо.

В душе все так же напрочь отсутствуют переживания. В голове шибко тихо, все мысли разбрелись по углам и притаились до востребования.

«Добро пожаловать в джунгли».

Надвигает козырек, оставляя холодный взгляд открытым и, подхватив портфель, выходит в коридор. Спускается на первый этаж. Пересекает полосу света у стола дежурного на проходной.

— Засиделись… — подрывается тот на ноги.

Сонно моргая, пытается инициировать личность Титова.

— Дел много накопилось. Конец года, все-таки… «Глухари» разгребаем.

— Правильно, — все еще растерянно поддерживает короткую беседу полицейский.

— Ну, что ж, как говорится, неспокойного дежурства.

— Спасибо… И доброй ночи.

Титов надвигает козырек перед тем, как открыть дверь и спуститься вниз по небольшой лестнице.

Проходит ворота, когда за спиной раздается громкий окрик.

— Эй… Стой!

Поздно. Темная фигура скрывается в салоне подъехавшего автомобиля.

— Почему я из прессы узнаю, что мы покупаем Припортовый? — ступив в кухню, Терентий Дмитриевич взбудораженно смотрит на снующего у плиты сына.