— Мне по дороге пакет забрать нужно. Вы не против? Жена позвонила. Вы задремали, и я решил…

— Все нормально. Я не против, — мило улыбаюсь, а у самой стучат зубы.

Кажется, именно так и бывает в историях про маньяков.

Если я сейчас начну кричать, лучше себе точно не сделаю. Наверное, поэтому и молчу. Смотрю на ладонь, которой мужчина обхватывает рычаг переключения скоростей. На безымянном красуется кольцо. Широкое, золотое. Блестящее.

Он женат.

Машина подпрыгивает на кочке, и телефон, что я сжимаю в руках, падает на коврик. Пока шарю по резиновым коврам, машина притормаживает за пятиэтажкой, где-то на отшибе.

Я знаю, что если проехать чуть дальше, то начнется пустырь. Точнее, заброшенный парк. Когда-то там хотели построить колесо обозрения и облагородить территорию. Но по итогу все это осталось лишь в планах и на бумажках толстосумов, что восседают в местной администрации.

Люди не любят это место, там постоянно случается какая-то жуть. Рассадник алкашей, наркоманов и всяких психов.

— Я быстро, — таксист покидает салон и широким шагом направляется в сторону панельного дома.

Киваю и на автомате обнимаю свои плечи, интенсивно растираю заледеневшую кожу, в сотый раз жалея о том, что ушла из клуба. Еще и в одном платье.

На дворе конец сентября, погода уже далеко не летняя.

Вспомнив про телефон, набираю номер Олеси, но связь тут отвратительная. Даже гудков нет. Просто тишина.

Сердце стучит как ненормальное. Тяну за ручку, но дверь машины не открывается. Паника внутри разрастается. Секунды превращаются в часы.

Нужно найти что-нибудь тяжелое. Такое, чем я смогу отбиться. Но в машине нет абсолютно ничего. Ни на задней полке, ни в бардачке. Тут пусто. Максимум, что я нахожу, это шнур от телефонной зарядки. Плотно накручиваю черный провод на запястье, а когда ослабляю натяжение, он мгновенно раскручивается обратно.

Возможно, я зря себя накручиваю, но что, если нет…

Не очень хочется умирать молодой и красивой, насколько бы ужасна ни была моя жизнь.

Осматриваюсь снова и наконец-то замечаю, что в машине нет кнопок автоматических стеклоподъемников. Тут ручки.

Удача!

Открываю окно как можно быстрее. Сначала выбрасываю из салона туфли. Потом аккуратно вылезаю сама. Босиком бегу к разросшемуся кустарнику.

Едва успеваю спрятаться, как из-за дома выруливает мужская фигура. Таксист, а может, он и вовсе им не является, идет к машине. Постоянно оглядывается, крепко сжимая в руках биту.

Пячусь. Стараюсь быть абсолютно бесшумной, иначе просто не переживу эту ночь.

Отойдя чуть подальше, ускоряю шаг. Бежать к дороге не вариант: если он поедет меня искать, то непременно найдет.

Где-то неподалеку слышится громкий треск веток. Испугавшись еще сильнее, хотя до этого я была уверена, что испытала эту эмоцию по максимуму, несусь сломя голову к дороге. Больше попросту некуда. Плутать по зарослям из кустов становится гораздо опасней.

Теперь уже точно знаю, что меня преследуют. Шум позади не стихает. Я отчетливо слышу тяжелые шаги и запыхавшееся дыхание.

Телефон, что крепко сжимаю в ладони, оживает. Это Андрей.

— Помоги мне. Он меня убьет…

У меня нет времени для объяснений. У меня первый раз в жизни вообще ни на что нет времени.

— Где ты?

— Рядом с пустырем, там, где хотели отстроить парк.

Андрей

Возвращаюсь обратно минут через двадцать.

Звонил мамин врач.

После клиники, где держат брата и куда мы сегодня «благополучно» съездили, ей стало плохо.

Пришлось вызывать нашего, скажем так, почти персонального дока.

Он вколол ей успокоительное, поставил капельницу. Вообще, мне не стоило уезжать… но собственное упрямство и желание увидеть Еську взяли верх. Я просто отмел все вразумительные доводы и сел в тачку. Мысленно пообещав себе пробыть тут всего пару часов.

И это было правильное решение. В контексте происходящего — точно. Рыжуля ушла в отрыв по полной. Так мне казалось ровно до того момента, пока я не услышал ее истеричный смех и не увидел глаза. Пустые. Стеклянные.

Абсолютно безжизненный взгляд, на дне которого плескалось отчаяние.

До сих пор чувствую ее горячие прикосновения. Маленькие ладоши, тонкие пальцы…

Крепче сжимаю телефонную трубку, взбегая по лестнице. Первое, что вижу, мечущуюся с мобильником в руках Бережную. Сразу ловлю ее за шиворот пиджака, резко разворачивая к себе лицом.

Уверен, что-то произошло. Впрочем, Леська мгновенно это подтверждает, выкладывает все как на духу. О том, что Токарева пропала, телефон «вне зоны», а последний, кто ее видел, — Костров.