Стоило ему уйти, Виталий сказал:

– Сегодня обедать домой я не приеду.

– Много работы?

– Подъезжай к двум в офис, сходим в кафе.

– Почему Тёма такой хмурый?

Минаев не ответил.

– Значит, договорились? В два ты у меня.

Лена кивнула.

Не успел Виталий выехать за ворота, вниз спустился Артём.

– Тиран уже отчалил?

– Если имеешь в виду брата, то да.

– А разве в нашем доме есть ещё один тиран?

– Артём, можно узнать, какая кошка пробежала между вами? Почему вы постоянно на ножах?

– Тебе зачем?

– В чём тебя обвиняет брат?

Артём направился к входной двери.

– Запомни раз и навсегда, не суйся в мои отношения с Виталькой. Делай своё дело, в чужие не лезь. Мы разберёмся без посторонних.

В кафе Виталию позвонили. Поднеся телефон к уху, он нахмурился.

– Да. Нет, я не в офисе. И что?! Я тоже шутить не люблю.

Лена напряглась. Ей не понравился ни тон мужа, ни его внезапно перекошенное злобой лицо.

– Опять угрожаешь? – кричал Минаев. – Да пошёл ты!

– Кто звонил?

– Не бери в голову. Рабочий момент.

– Это Артем?

– Нет.

– О каких угрозах ты говорил?

– Не обращай внимания, всё путём.

Через пару минут Виталий засобирался в офис. Лену не покидало ощущение, что настроение мужу испортил брат, но, боясь попасть под горячую руку, она не решилась на дальнейшие расспросы. Вечером Лена поехала к институтской подруге Наине Родман. Наина не смогла в субботу приехать за город, а Лене не терпелось поделиться впечатлениями. Домой вернулась в одиннадцать, через пару часов позвонили из полиции.

***

– Утром ему угрожал Артём, – сказала Лена, – затем кто-то сыпал угрозами по телефону, а вечером Виталия отравили. Меня не перестает преследовать мысль, что Тёма напрямую или косвенно причастен к смерти брата.

– Тёмка пофигист, но не убийца.

– А угрозы?

– Угрозы угрозам рознь. Лидия Николаевна угрожает нам ежедневно. Утром я разбила её чашку, она пообещала оторвать мне голову. Это совсем не значит, что если меня найдут с оторванной головой, убийцей окажется моя родная тетка.

– Сплюнь, Люсь, о чем ты говоришь.

Снизу послышался женский голос. Лена вскочила с кровати.

– Это не мама, кто-то пришёл.

Вдвоём с Люськой они сбежали по лестнице.

Софья Петровна и Илья Григорьевич стояли возле камина, Зинаида Юрьевна, держа в руке половник, прислонилась к стене, Артём на повышенных тонах разговаривал с незнакомыми гостьями.

Сбитая девушка – низкорослая брюнетка лет двадцати пяти, и худая крашеная шатенка пенсионного возраста, были настроены воинственно. Уперев руки в бока, девушка крикнула:

– Имеем полное право! Мы ему не чужие.

– Так и есть, – кивала шатенка.

– Вы сумасшедшие! – негодовал Артём.

– Повтори, что сказал? Кого психическими назвал?

– Доча, не трать нервы.

– Вы кто? – Люська хотела сесть в кресло, но вовремя заметила лежащий там свёрток с младенцем.

– Ой, чей это ребёнок?

– Мой! – ответила девушка.

Тёма повернулся к Лене.

– Прикинь, эти ненормальные утверждают, что с сегодняшнего дня будут жить в нашем особняке.

– Как?

– Сам в ауте. Не врубаюсь.

– Надо полицию вызвать, – предложила Зинаида Юрьевна.

Смерив экономку презрительным взглядом, толстушка прочеканила:

– Ты поварёшка? Служанка? Вот и вали на кухню жрачку готовить.

Лена кашлянула.

– Кто вы такие? – спросила она.

– Я Валя, – ответила девушка. – Валентина… если полностью.

– Я её мать – Рита.

– Маргарита… если полностью, – пояснила Валя. – А это дочура моя – Вика.

– Виктория, – ляпнула Люська. – Если полностью.

– Сечёшь, – одобрила Валентина и, достав из сумочки сложенный вдвое листок, протянула Лене.

– Читай.

– Что это?

– Свидетельство о рождении.

– Чьё?

– Не мое же. Ты жена Витальки будешь?

– Да.

– Бери-бери.

Лена развернула свидетельство.

– Вслух читай, – зычно сказала Валентина.

– Минаева Виктория Витальевна. Русская…

– Это дочурка моя. Читай дальше.

– Мать – Обуховская Валентина Игнатьевна…

– Теперь в графу отец глянь, – усмехнулась Маргарита.