Мне нужно либо больше времени тратить на обычную медитацию, либо покупать настои и зелья, уже содержащие в себе силу неба и без таких ярких вредных свойств, как настой Пылающей Верницы. И то и другое требовало денег. Поэтому и продолжал зарабатывать монеты и готовиться к вылазке за большими деньгами. Я бросил плотно увязанный тюк лиан к груде остальных. Последняя ходка на сегодня. Уже солнце низко. Обернувшись к Гуниру, спросил.

– Слушай, а зачем твоему дяде багрянка, и почему сам не вырубит? Работники же есть. Зачем кого-то нанимает?

– Как зачем? Порубят и сразу в корм рейлам замешают.

– Она же жесткая, – я хмыкнул. – Думал в город перепродает для чего-то. Тоже едят?

Гунир странно передернулся, сплюнул в тростник и продолжил.

– Если они водоросли едят, то и багрянка в дело пойдёт. Она тоже силой пропитана. Они до нее жадные. А остальное, – ватажник вздохнул. – Обернись. И гляди на причал.

Я послушно сделал, как он сказал. Оглядел суету на том берегу. К краю настила причалила большая лодка. Сейчас она замерла строго под угловатой конструкцией, с помощью которой добычу и перегружали на берег. В лодку кидали сеть, на неё набрасывали копну водорослей и верёвкой поднимали на причал. Там сеть подхватывали двое и волокли на берег.

– Видишь бездельничающих? – уточнил Гунир.

– Нет, – я признал очевидное. Здесь, все работники фермы и они чуть ли не бегают.

– Вот и ответ, – ватажник пожал плечами. – У Плава нет лишних работников.

– Теперь есть.

– Вот именно, – Гунир кивнул и вдруг повысил голос. – И хватит называть его моим дядей! Он лишь один из старых ватажников, а не родной мне.

– Я понял.

Кивнув парню, снова кинул на плечи тюк и шагнул в воду, ощущая, как она заполняет сапоги. Сегодня моя очередь стоять крайним у борта лодки и грузить лианы. Остальные станут цепочкой и будут подавать с берега. А лодка, освободившись от водорослей, уже двинулась к нам. Для неё дело двух минут доплыть от берега к берегу. Вода не столь широка, это лишь один из мелких притоков большой реки, что течёт по землям Морозной Гряды. Быстро загрузиться и на тот берег. Получать свой заработок с Плава.

– Неплохо вышло, – довольно объявил Гунир, подбрасывая мешочек с деньгами.

– Особенно если вышло бы зараз, – недовольно отметил Зимион, – а не за месяц мучений.

– Какие же это мучения? – ватажник удивлённо поднял брови. – Теперь вы, жалкие нулёвки, и во сне сможете отбиться от Багровой лианы.

– Она не ползает, – огрызнулся земляк.

– Ну, – довольно оскалился Гунир, – в кусты пойдёшь, а моя наука спасёт тебе задницу. И её не откусят!

– Смешно, – оценил Зимион и добавил. – Аж щёки болят.

– Ты слишком серьёзен сегодня, чё ты?

– Пошли уже, – Зимион пихнул ватажника в спину. – Ты как начинаешь болтать, так тебя не остановить.

– Надо бы наведаться к парням, – поделился я планами на подходе к рынку. – Я только раз видел Мира, а о Дарите, вообще, даже не слышал.

– Неплохая идея, – Гунир оживился сильнее чем во время ругани у ворот. – Возьмём вина или просто засядем в таверне. Я знаю отличное место. Кормят от пуза и вино отличное!

– Ты что-то чересчур им увлёкся, – я подначил парня. – Пока отец не видит?

– Эк ты меня, – крякнул приятель. – Но ничего ты не понимаешь в вольной жизни. Ты ж вольник! Сколько лет ещё будешь воду пить?

– Зато вижу, – я ушёл от ответа, да и шутки об этом изрядно надоели, как и о моем ронделе, – что ты теперь совсем избегаешь тренировок.

– А смысл? Ты уже слишком хорош для меня. Я проигрываю, даже когда ты поддаёшься. Хотя никогда не видал, чтоб умели поддаваться так основательно. Обычно видно, что сдерживаются. А с тобой всё не так, – Гунир покрутил шеей. – Ты в драке рвёшься изо всех сил! Любой другой и не поверил бы, что ты третья звезда.

– А вот ты не стараешься, – я снова ушёл от неприятной стороны разговора. – Я не вижу, чтобы ты рвался к победе. Если уж тебе не дано Небом большое средоточие, то нужно брать другим. Стань мастером меча, к примеру.

– Легче сказать, чем сделать. Уж ты-то должен это понимать, – с досадой огрызнулся ватажник.

– Не спорю, но не ты ли мне рассказывал про боевого дядю, что загрыз кого-то там? Если бы он оказался хоть чуть слабее, всего на волос, то вряд ли бы выжил.

– Я понял, приятель, – сморщился Гунир, замахав на меня руками. – Хватит прогрызать мне плешь. Боюсь представить, что случится, когда я сведу тебя с отцом. Нужно будет сразу ему сказать, чтобы он в разные отряды нас поставил.

Я лишь усмехнулся на эту попытку в очередной раз подтолкнуть меня в ватагу. Временами он и Зимиона втягивает в такой разговор, расхваливая жизнь ватажника. Хотя земляк никогда и не был против отряда. Гуниру с таким жаром тренироваться бы, как языком чесать. Но чего нет, того нет. Бывало, он даже от утренних медитаций пытался отделаться. Но здесь уже я строго следил. Мне кажется, что однообразие нашей суеты с лианами сильнее всего угнетает именно его. И он с радостью ждал, когда же мы двинемся дальше. Сейчас вот закупимся алхимией и завтра попробуем заработать добычей и охотой.