Все мысли вымело из разума Ирама. Там, на той стороне, смутно видимый Мастер в чёрно-синем одеянии, встретивший Леграда, отвесил ему пощёчину, сбил с ног, навис над ним, что-то спрашивая.

Подлокотники кресла затрещали под хваткой Ирама. Что происходит?

– Да пошло оно всё к гарху в пасть! Я не хочу! – Ирал вскочил, навис над Тумасом, с жаром выдохнул: – Ты понимаешь это?

– Ты не хотел и двадцать лет назад, Ирал. Тогда я смирился. Как я мог пойти против твоего желания, первый брат?

Голос Ирала вмиг осип:

– Прекрати.

– С чего бы? – Тумас поднял голову, впился взглядом в лицо собрата: – Ты бросил меня. Пусть. Но ты бросил и учеников. Помнишь их имена? Или постарался забыть? Первые года в Школе ты требовал к себе очень много вина.

– Замолчи.

– Я молчал достаточно. Тирак, твой первый и любимый ученик. Верный ватажник, который принял твоё решение, как своё. Казалось, все договорённости в силе. Так и было. Год. Другой. А потом его повысили в ранге и отправили на границу. Самый молодой комтур Ордена, гордость поколения. Два месяца и он погиб. Погиб на спокойной границе с Шепчущим, где до этого годами стражники покрывались мхом. Это как?

Ирал не выдержал взгляда, шагнул прочь от столика отворачиваясь. Но Тумасу это не мешало:

– Сир. Объявили, что он попытался пробить преграду и выжег себе средоточие и меридианы. Точь-в-точь как твой бывший подчинённый Дигар полгода назад. И к обоим меня даже не пустили, не дали найти того, кто всучил им протухшие зелья. А почему? Первый брат, почему ты молчишь? Почему мне не дали делать мою работу? Да потому что их отравили!

Тумас замолчал, схватил со стола исходящую паром чашку, одним глотком осушил её и швырнул в стену. Свистящим от больше не сдерживаемых эмоций голосом продолжил:

– Потом они взялись и за моих учеников. Один пропал с концами всего в дне пути от города, вместе со всеми, кто был на ферме. Другой средь бела дня влез в сокровищницу Ордена и бессвязно орал всё время, пока его убивали стражи. Сейчас мой личный ученик вынужден сдерживать Возвышение, я даже ничему толком его не учу, чтобы всем было видно, какой он бездарь. Я больше уделяю время его дочери. Смешно же! Я смирился. Я впустую прожил пятнадцать лет. Ты сам прислал мне весть об этом мальчишке. Само Небо дало нам шанс всё изменить и теперь ты говоришь мне, что не хочешь? Ты мало отдохнул в своём Павильоне?

– Я не хотел, чтобы братья погибли.

– Братья? Они заставили тебя полить кровью контракты.

– Я сам это предложил!

Тумас вскочил со скамьи:

– Чушь! Наших учеников предложил им убивать тоже ты? Я счастлив, что парень их прикончил. Счастлив, что их сожрали с потрохами. Небо дало мне больше, чем я у него просил.

– Уйди Тумас. Уйди.

– Гарха тебе в задницу, первый брат. Магистр стягивает людей в Гряду. Ещё верных ему людей. Думаешь просто так? Молчишь? Все те, кто последуют нашему приказу уже здесь. Завтра мы с тобой войдём к Магистру, и он умрёт. Или после нас умрёт наш с тобой Орден. Выбирай сам.

Виликор стояла перед ростовым зеркалом и обновляла начертание. Неудобно: сложно соотносить настоящие движения с отражением, трудно наносить такие тонкие линии, невозможно покрыть самой всё тело, приходилось довольствоваться упрощённой схемой. Но она давно уже привыкла. Тонкая кисточка не тронула шею и кисти. Что бы ни случилось, но незачем другим знать, что она постоянно носит начертание на теле. Указ, конечно, не отреагирует на это, но лишние знания посторонним ни к чему.

Последний год и так слишком много у неё появилось недоброжелателей в Ордене. Мало кому понравилось, что после всех проверок выбрали именно её. И именно ей доставались всё лучшее, как шептали за спиной.

Глупцы!

Как будто Орден мог бы купить ей победу в Хрустальном. Это её кровь и пот в тысячах тренировок принесли ей третьее место. Это её талант заставил одобрительно кивать старшего хранителя мечей клана Небесных Рек. Месяц тренировок в Павильоне Меча клана, бок о бок с тем, кого она победила, дал ей больше, чем все уроки бездаря Пиклита. Это её удача позволила столкнуться в магазине алхимии с наследником Штормового Пика. Это её знания, вежливость и осторожные, на грани боли от Указов, советы о проблемах с его Возвышением позволили ей две недели провести не на берегу Источника Жизни, а окунуться в его воду, заняв чужое место.

Всё что дал ей Орден можно было разделить на две части. То, что она принимала с благодарностью: лучшее место для медитации в формациях Академии, места силы, которые ей отдали, зелье Небесного Благословления. И то, от чего бы она отказалась, будь на то её воля: дешёвые, мусорные эликсиры всего Пояса, которым она уже потеряла счёт. Не будь двух недель в воде Источника, начертания, которое она наносила на себя каждые три дня, и она давно бы уже стала калекой. Как брат.

Виликор вздрогнула, запахнула халат, туго затянула пояс, а затем и вовсе обхватила себя за плечи руками, усмиряя дрожь.