Таисса, хмурясь, оглядывала кольцо. Никакого намёка на электронику.

– Это… только карта?

– Ну… там есть ещё кое-какие функции. Сейчас это неважно. И, надеюсь, неважным и останется.

– Да, но как этой картой пользоваться?

Альбини нетерпеливо вздохнул.

– Сначала нужно его… – Он вздохнул, помедлил, словно собирался выполнить крайне неприятную работу, и наконец тряхнул головой. – Да какая теперь, к чёрту, разница! Сейчас.

Он встал, быстро надел Таиссе кольцо на средний палец и очень тихо произнёс несколько слов – Таисса расслышала лишь своё имя. Перед взглядом изумлённой Таиссы вспыхнул голографический модуль.

– Вот так и так, – Альбини продемонстрировал ей список команд, которые активировались из виртуального меню, – ты можешь подключиться к любой камере в любой точке базы.

– Поняла, – тихо сказала Таисса. – Ещё что-нибудь?

– Сиреневой звёздочкой помечены мои… тайные апартаменты, – неохотно сказал Альбини. – О них не знает никто. Вообще никто. Даже Клаус… пока. Если что-то пойдёт не так, спрячетесь там с твоим Диром.

– А код доступа к апартаментам? – спросила Таисса, не отрывая взгляда от голограммы.

Альбини поморщился.

– Хороший вопрос. Считай, что это кольцо – ключ. Терять его очень не советую. То есть совсем не советую.

– Им может воспользоваться кто-то ещё?

– Абсолютно защищённых вещей не бывает. Но настроено оно на твою биометрию и твой голос.

Таисса моргнула.

– Тогда там не просто чип. Там сумасшедшее количество дорогих сканеров. Настолько дорогих, что…

– Об этом позже, – прервал Альбини. – И последнее: чип настроен на имя владельца.

– То есть на моё? Имя Таиссы Пирс?

– Сейчас – да.

Таисса моргнула:

– Что значит: «сейчас – да»? Я не собираюсь становиться Элен Грей или Таиссой Янсонс, знаешь ли.

Альбини невесело улыбнулся:

– Смешно, смешно. Ладно, забудь. Если я вдруг… в общем, если вы с Тёмным доберётесь до убежища без меня и вам понадобится помощь, сообщи кольцу своё имя.

Он выглядел так, словно хотел ещё что-то сказать, но промолчал. Вместо этого он указал на левый нижний угол ниши:

– Запомнила, как пользоваться?

– Да.

– Отлично. – Альбини присел и быстро начал крутить колёсики на замке, набирая нужные символы. – Чёртов гостевой протокол…

– Альбини, – тихо позвала Таисса, разглядывая голограмму над кольцом. – Твой голос, пожалуйста. Всего пару фраз.

– Да что за чёрт, – устало проговорил Альбини, не оборачиваясь, и Таисса вздрогнула: голосовой фильтр вновь исчез. – Вот он, мой голос. Может быть, хватит, а? У меня кончается терпение.

Незнакомый голос… нет, всё-таки смутно знакомый. Но точно не голос Вернона, Харона или кого-то, кого она знала.

…Где же она его слышала?

– Я где-то слышала его, – произнесла Таисса вслух. – Твой голос.

– Разумеется, ведь мы встречались, – сухо произнёс Альбини, вновь включив голосовой фильтр. – И нет, никаких «где», «когда» и «на какой вечеринке я всё-таки затащила его в кусты?»

– Я никого и никогда не затаскивала в кусты, – утомлённо сказала Таисса. – И поверь, ты был бы последним, кого я бы туда захотела затащить.

– Предпредпредпоследним, – поправил её Альбини, выпрямляясь. – Перед Клаусом, Янсонсом и Рексом.

Таисса приподняла бровь:

– Верно.

– Я вообще догадливый. – Он покосился на неё. – Так-таки и никого? Может, я стану первым?

Таисса не удостоила его ответом.

Замок с лёгким щелчком исчез: панель вновь схлопнулась. Альбини картинно поднёс палец к задней стене ниши, едва заметно толкнул её, и перед ними открылся вход.

– Прошу.

– Почему мы не пошли обычным путём? – шёпотом спросила Таисса, когда дверь за ними захлопнулась.

– Потому что я не хочу беспокоить охрану, – одними губами ответил Альбини. – Камеры я закольцевал, но, скажем так, мне спокойнее ходить закоулками.

– Но всё равно увидят, что я покинула свои апартаменты, – возразила Таисса. – Или там камеры тоже закольцованы?

На лице Альбини мелькнула улыбка:

– Намекаешь, что я не знаю своё дело? Мне принадлежит эта база, детка. При-над-ле-жит. Я нашёл её, и она моя. И скоро ты поймёшь, что это означает.

По коридору они шли очень тихо. Ладонь Таиссы вновь была в твёрдой руке Альбини, и сейчас эта рука была совершенно непохожей на те влажные ладони, которые были у него совсем недавно. Неприятным одеколоном, как заметила Таисса, он тоже этой ночью пренебрёг.