Шрифт:
И сразу же получила от подруги ощутимый щелчок по самолюбию:
– Что же ты тогда не улетела со своим Артурчиком на крыльях любви?
– Ты же знаешь, что я не могла оставить родителей!
– Глупости! Просто ты сдрейфила отправиться в неизвестность. Вон Милка любила, так пошла за своим Иваном, как только позвал!
Глаза Милы стали мокрыми.
– Извини, Милка, – спохватилась Леокадия, – но ведь у вас с Ваней и вправду была настоящая любовь, коль ты пошла за ним без оглядки.
– Почему была? – тихо спросила Мила. – Я Ваню и сейчас люблю. Надеюсь, что он там, – она посмотрела на небо за окном, – тоже помнит меня и любит. И дочка наша с ним, – добавила она ещё тише.
– Конечно, – поспешила поддержать подругу Андриана.
– А ты свою жар-птицу сама из рук выпустила, – не унималась, насмешливо глядя на Андриану, Лео.
– Мы поженимся! – вскричала сквозь слёзы Виолетта, не желающая слушать споры своих бабушек. Надо сказать, что она всех их называла именно так – бабушками.
– Ха-ха, – парировала Леокадия. И оказалась права.
Длинноногая Виолетта,Голубые сияют глаза.Она вся точно музыка лета,И любуются ей небеса.В дни младенчества золотыеНад её колыбелью ЛельТихо пел свои песни простыеИ звучала его свирель.Гасли звёзды – светила ночные,Ветер в прятки играл с листвой,Распускались цветы полевые,Травы пахли полночной росой.В том, что дети растут, нет секрета —И притом незаметно для нас.Стала девушкой ВиолеттаИ влюбилась, как все, в первый раз.И, увы, никому не известно,Повернётся какой сторонойК человеку любовь. Будет честной?Чистой? Страстной? Иль роковой?Так случилось и с Виолеттой,Не догадывалась она,У любви, в стольких песнях воспетой,Есть и тёмная сторона…(Муза, которая мимо пролетала)Глава 2
Поначалу влюблённая Виолетта летала точно на крыльях! И слышно от неё было только – Филипп это, Филипп то.
Мила тихо радовалась, надеясь, что любовь внучки благополучно завершится свадьбой.
Андриана охотно соглашалась с подругой, осторожно поделившейся с ней своими надеждами, и восклицала:
– Нет, не умерла в сердцах молодого поколения романтика! Они способны любить с такой же пылкостью и нежностью, как мы когда-то!
– Ты им ещё Ронсара почитай! – усмехалась не верящая в силу любви молодого поколения Леокадия. – Или сонеты Петрарки!
– А что? – задирала нос Андриана. – Ты думаешь, что строки этих величайших поэтов не найдут в молодых сердцах отклика?
– Про отклик я даже и заикаться не стану, – гнула свою линию Леокадия, – я вообще сомневаюсь, что поколению гаджетов известны такие имена, как Ронсар и Петрарка.
– Но почему?! – сердито сжимала руки в кулачки Андриана.
– Потому что это не лизинг, не мониторинг и не шопоголизм, – хмыкала Леокадия.
– Одно не препятствует другому, – робко замечала Мила.
– Ещё как препятствует! – не уступала Лео.
– А вот твой Андрей Яковлевич читает тебе стихи? – выпятив грудь, шла в атаку Андриана.
– Нет, – качала головой Лео, – Андрюша возит меня на дачу! И мы с ним там цветочки нюхаем, клубничку собираем.
– Тебя всю жизнь на клубничку тянуло, – не осталась в долгу Андриана.
Лео картинно закатила глаза и как ни в чём не бывало продолжила:
– Мне достаточно того, что мне стихи читает Иннокентий Викентьевич.
– Вот!
– Что вот? – спросила Лео и, погрустнев, добавила: – Помнится мне, у Ронсара есть такие строки:
Ни ум, ни сердце, ни душаВ любви не стоят ни гроша.– Чего не скажешь в минуту отчаяния, – тихо обронила Мила.
– Но Ронсар писал также:
Любовь напастью звать я не могу покуда,А если и напасть – попасть любви во власть,Всю жизнь готов терпеть подобную напасть.– И что хорошего в твоём терпении? – не удержавшись, съязвила Лео. – Твой Соколов давно улетел, а ты всё грезишь о несбыточном.
– Девочки, не ссорьтесь! – расстроенная Мила переводила взгляд с одной подруги на другую. – Бог с ним, с Ронсаром! Мне вот Виолетта говорила, что они с Филей ходили на концерт романсов и песен на стихи Сергея Есенина.
– Понятно, – сказала Лео, – «Не жалею, не зову, не плачу». – И добавила своими словами: – Дай бог нашей Виолетте не зарыдать после грозы.