Справедливость восторжествовала. Оправдательный приговор Сириусу Блэку вынесли пятнадцатого ноября. Из зала суда он выходил свободным человеком, хотя туда он входил скованным. Статья Риты Скитер появилась за день до заседания, вызвав фурор в общественных массах Британии и Франции. Две страны, наиболее пострадавшие от действий Волан-де-Морта, имели весомые причины ненавидеть каждого приспешника тёмного лорда. Особенно, если он не гнил в Азкабане.

Судьи, увидев мою манеру общения с предполагаемым предателем моей семьи, состроили забавные рожицы, выражающие полнейшее непонимание сути происходящего. А когда вслед за Сириусом в зал привели Питера, ход слушания сделал крутой поворот.

Как я и думал, собранные судьи разделились на два лагеря, представителей Дамблдора и Фаджа. Сам судебный процесс иначе как фарсом назвать нельзя. Министр магии нашел козла отпущения, или козу, которая говорила от его имени, как бы отгораживая его от проблем. Долорес Амбридж больше наседала вопросами не на Сириуса Блэка, а на Дамблдора.

Её посыл был ясен и крайне прост. Мы, Фадж и компания, в то время не занимали высоких постов, нас нельзя упрекнуть в допущенной халатности. Дамблдор принял весь удар на себя, публично извинившись перед моим крестным отцом. Такой удар по репутации старика, быстро переключил внимание судей с нелепо выглядящей Долорес исключительно на директора Хогвартса, и тот не преминул этим воспользоваться. Не сразу, конечно же. В тот день он просто дал пару интервью местным и зарубежным журналам, где напомнил миру о злодеяниях творимых Волан-де-Мортом, страшном времени, которое позади, и суровых, непопулярных мерах.

Часть вины взял на себя Сириус. Он по прежнему чувствовал себя неловко, от того что не смог защитить Лили и Джеймса Поттеров, от того, что сейчас его выгораживает старый волшебник — директор школы, в которой он когда-то учился. Если утрировать, Сириус осознал, что защищать себя человек должен в первую очередь сам. Не молчи он тогда, как скоя’таэльский партизан на допросе, ситуация могла проясниться. В общем всё хорошо, что хорошо кончается.

Кончился и очередной учебный год в Хогвартсе. Третий по счёту год моего пребывания в этой богадельне принёс Когтеврану ещё один факультетский кубок, плюс пару очков к моей репутации. Спасение Сириуса тоже выглядело в глазах ровесников эдаким подвигом. Но очень скоро он чуть не обернулся сломанной повозкой в трясине, тянущей владельца на дно.

Сириус оказал мне медвежью услугу, сам того не понимая. После суда он сообщил, что уже поговорил с министром, и тот оформил бумаги на моё опекунство, нужна только моя подпись. Естественно я отказался, объяснив это тем, что кидать родственников не есть хорошо, пускай даже таких ущербных. Блэк попробовал сыграть на моих чувствах, мотивируя своё предложение личной заинтересованностью. Моей! Немалых усилий мне стоило, чтобы не засмеяться в голос.

Обычный парнишка действительно заинтересовался бы предложением Сириуса. Обучиться магии у взрослого волшебника, получить доступ к библиотеке, хранящей секреты древнего рода. Одна известная мне заноза по имени Гермиона Грейнджер так бы и поступила, однако я сильно сомневаюсь, что растерявший свою форму и умения за двенадцать лет заключения Блэк, сумеет мне показать нечто принципиально новое. Ценность фамильной библиотеки тоже вызывает сомнения. Там я не найду ничего нового, чего нет в школьной библиотеке и её запретной секции. Благодаря мантии я имею полный доступ к раритетной информации. Остальные тёмномагические трактаты доступны в лавках Лютого по вполне приемлемым ценам.

Посему выходило, что крёстному отцу нечем меня заинтересовать, а вот поднасрать он мог вполне серьезно, так что я поспешил откреститься от столь сомнительной чести. Последний в роду Блэк воспринял это по своему, заявив, что со следующего года он будет преподавать в Хогвартсе ЗоТИ. На этот счёт он уже договорился с Дамблдором, или просто вынудил старика пойти на этот шаг, я не разбирался.

Мои мысли в тот момент занимал предстоящий эксперимент. Факты говорят о том, что настало подходящее время для мутаций. Обычная доза эликсиров уже не давала привычного эффекта, магия начала снова сбоить, контроль затуплялся, не критично, однако неприятно. Один дополнительный эликсир в день спасал положение, позволив дотянуть до каникул.

Сойдя с Хогвартс-Экспресса и попрощавшись с друзьями, я и не думал возвращаться домой, хотя пришлось, дабы оставить фантом у Дурслей. Значительно доработанное заклинание теперь имело расширенный алгоритм действий, показывая чудеса интеллекта. Впрочем, это чистый отвод глаз, годный лишь для обмана удалённой слежки. Любой опытный маг легко раскусит фальшь, если явится в дом к родственникам. Слава несуществующим богам, этого не произойдет. Нужные люди знают, насколько предвзято Дурсли относятся к магам. Зачем лишний раз светиться перед такими? Мои уговоры дошли до ушей Сириуса и меня согласились оставить в покое, не навещать на праздниках и прочее.

Первую неделю после Хогвартса заняла ревизия работы обеих мануфактур. Мне предстояла нешуточная работа этим летом, и начал я с формирования отдела по связям с общественностью. Точнее, закончил создание этого безусловно нужного органа контроля. Работу я вёл на протяжении всего года, только уделял ей мало времени. Каждая моя вылазка за пределы Хогвартса, носила исключительно деловой характер. Чаще всего я решал проблемы, которые не входили в компетенцию Маркуса и других сотрудников, вроде подписания соглашений, составления новых рабочих контрактов. Я же не взял людей в рабство, у них рабочий контракт со временем истекает. Плюс, надо учитывать карьерный рост работяг, повышения зарплат, праздники, требующие моего непосредственного участия.