К чёрту! Пора решить вопрос раз и навсегда. Запытаю ублюдка до полусмерти, выведаю, кто его сообщники, и покончу с ними. Мантия-невидимка удобно легла на плечи и через десяток минут я уже стоял перед ивой. Магическое растение обладало зачатками разума, но благодаря той же окклюменции и невидимости я не встретил никакого сопротивления.

Я продвигался по лазу с нетерпением, ожидая нападения в любой момент, или хотя бы выставленных ловушек. Меня не встречали никак, даже обидно немного. Британские маги непуганые котята, хотя казалось бы, после гражданской магической войны, искусство создания магической защиты и ловушек должно взлететь до небес.

По лестнице на второй этаж я поднялся бесшумно. Навык ещё не утрачен, это хорошо. Сириус Блэк, как и в моём видении, стоял у окна, всматриваясь вдаль, где располагался Хогсмид.

— Доброго вечера.

Блэк резко повернул голову в мою сторону, рассматривая меня пристально. В первую очередь он обратил внимание на мои руки, и убедившись, что палочки нету, чуть-чуть расслабился. А потом вовсе улыбнулся, поняв кто перед ним. Улыбка была искренней, дружелюбной. Нетипичное поведение для психопата, но не редкость. Я знал убийц, политиков, солдат, что с милой улыбкой на устах резали глотки, и продавали души людей. Самые убедительные средь них — священники.

— Гарри, ты пришел. — Он дернулся в мою сторону, но волшебная палочка волшебным образом появившись в моей руке, остудив его пыл.

— Прости что без спроса, хозяин.

— Не бойся, Гарри, я безоружен и не трону тебя. — Оборванец в тюремной робе и порванном плаще, без волшебной палочки, наименее всего тянул на человека, имеющего мощного покровителя и помощь со стороны.

— В этом ты прав, но можешь попытаться. — Я ухмыльнулся.

Сканируя его разум каждую секунду нашего общения, могу с уверенностью сказать, передо мной стоит волевой человек, не чувствующий ни капли страха. В его эмоциях сквозили лишь надежда и сожаление.

— Сколько лет, Гарри, ты так похож на Джеймса, только глаза у тебя от Лили…

— Ностальгия, приятное чувство, особенно когда оба собеседника знают, о чём идёт речь. Не кажется ли тебе, что ностальгировать в одиночестве, это немного бестактно? Примерно как играть в квиддич в одни ворота с одним ловцом.

— Прости, я немного по другому представлял себе эту встречу, точнее я её вообще не представлял.

— Сколько жалости к самому себе в этих словах я слышу, но это тебя не спасёт, Сириус Блэк. И уж точно не рассчитывай, что дело дойдет до суда и дементоров.

— Что же, справедливо. — обречено кивнул он. — Однако, позволь мне кое-что рассказать тебе перед смертью.

— Только не начинай. Сейчас я вдруг узнаю, что ты оказывается невиновен.

— Да нет, Гарри. Я виновен в смерти твоих родителей не меньше, чем Питер Петтигрю, но на мне лежит не то преступление, за которое меня судили.

Честность — вот что я ощущал, разговаривая с ним. Сириус Блэк не лукавил, говорил только то, о чём думал и его таки просто распирало желание изложить мне «правильную» версию событий, исповедаться.

— Хорошо, последнее желание приговорённого к смерти — священная традиция, не будем её нарушать.

— С чего бы начать… — Блэк начал говорить быстро, надеясь успеть рассказать всё, до того как у меня кончится терпение. Вначале я относился к его рассказу с изрядной долей предвзятости. Каждое его слово я ставил в штыки, надеясь подловить его на лжи и покончить с этим побыстрее.

— Ты убедил Лили и Джеймса сделать хранителем тайны Петигрю. Почему не стать хранителем самому? Так бы ты легче сдал моих родителей Волан-де-Морту, и никто не заподозрил бы тебя.

— Нет, Гарри…

Он не оправдывался, говорил правду. Я ведь считывал его мысли, яркие картины возникали в его голове каждый раз, когда он цедил то или иное слово. Как он убеждал родителей сделать хранителем Питера Петтигрю и распустить слух, что хранитель это он сам, дабы тёмный лорд охотился за ним. Погоня за предателем, смерть магглов, апатия. Сириус Блэк виновен смерти моих родителей косвенно, но он корил себя за это целых двенадцать лет. Визенгамот ошибся. Не верховный суд приговорил Сириуса к Азкабану, а он сам.

— И когда ты увидел фотографию семейства Уизли в Египте, то мгновенно узнал в Коросте анимагическую форму предателя?

— Именно! — Счастливо воскликнул Блэк.

— Поэтому ты пытался залезть в гостиную Гриффиндора?

— Да, да, да! Однако я не знал пароля. Надеюсь, Полная Дама не в обиде. Я был так близко от цели, не смог сдержать себя.

Всё о чём говорил Сириус Блэк, было правдой. Двенадцать лет в Азкабане не сломили его волю, не подточили дух, разве что здоровье. Выглядел он неестественно бледно. Сознание анимага не было подконтрольным кому-то. Удивительно, как одна и та же история, рассказанная под иным углом, приобретает совсем другие краски…