Хоть, чего скрывать, в объятиях командора меня отпускала боль, постоянно грызущая душу, было тепло и спокойно.

Наверное я двуличная особочка. Потому, что , спроси меня, хочу ли я обнять командора, подарить ему нежность и ласку, я определенно отвечу - нет.

А на девятый день у нас с К,Иршшем призошел очень информативный разговор.

Все началось на Гряде, куда командор настырно поехал со мной. И так и не дав спокойно побыть с мужем, снова завернул меня в манящий покой объятий.

Когда я попыталась отговорить К,Иршша от серьезных отношений со мной, он неожиданно взорвался обидой и объяснениями в любви. Объяснения завершились тем, чтоя наконец-то узнала, почему Морокк отказывался иметь детей. Он знал, что они будут рабами. И не мог этого допустить.

Меня очень удивило то, что К,Иршш стал палачом, и то, насколько чутко и бережно он относится к замороженой рыбе, каковой я являюсь.

Но добила меня его просьба-утверждение о том, что он с первой же близости сделает меня матерью.

Вряд ли кто-нибудь на моем месте ответил бы ему иначе. Иначе, чем сказала ему я:

– Хорошо. Пусть будет так, как вы сказали. Только дайте мне время... привыкнуть к мысли о... нас с вами.

Красивые янтарно-карие глаза едва заметно засветились, и змей-искуситель, пробуя мои эмоции трепещущим языком, вдруг попросил:

– Окажи мне честь. Поплавай со мной в бассейне!

– Но я не умею плавать и панически боюсь воды, если это только не ванная.- попыталась откреститься я.

– Я ни на секунду не отпущу тебя.
– он помолчал , колеблясь, и все же решился, - Понимаешь, тогда , на корабле, ты так доверчиво прижималась к Морокку... Позволь мне хоть на мгновение почувствовать, каково оно, твое доверие.

– Нэр, не сердитесь на меня...

– Чччч...
– легонько прижав к моим губам ладонь, остановил меня невозможно упрямый наг.
– Я не могу на тебя сердиться, милая. Но и отказа тоже не приму. Очень тебя прошу, искупаемся вместе, завтра на рассвете?

– Зачем вам это? У вас целый гарем готовых на все для вас женщин. Купайтесь с ними. К тому же, я уверена, они умеют плавать.

– Я хочу только с тобой.
– уперся К,Иршш.

Ну зачем он так! Это нечестно! Так нельзя! Я очень подвержена моральному шантажу. Когда меня просят, банально выражаясь, "подставляя горло", не сопротивляются, - я малодушно сдаюсь, и выполняю попрошенное , и даже больше.

Вот и сейчас, сдалась без боя, под умоляющим, страстно-голодным янтарным взором.

– Хорошо, я согласна пойти с вами завтра на рассвете искупаться в бассейне, - обреченно подтвердила я.

Оживленно-довольный наг загрузил меня в челнок, и с достоинством стартовал к моему дому.

Ага! Это я так думала. Прилетели мы вовсе не в мой клан. А домой к вредному и невозможному К,Иршшу!

Посадив машину, и выпрынгув из салона, он протянул руки, предлагая помощь в выходе из челнока.

Я, покосившись на него, отвернулась и уставилась в другую сторону. Блин! И ведь знаю, что веду себя как подросток, а ничего сделать с этим не могу! Уж очень я разозлилась на командора за самоуправство. Он захотел привезти меня к себе, не соизволив даже просто поинтересоваться, хочу ли я этого! И нет ли у меня срочных дел в клане! И что все будут волноваться , если мы не прилетим домой вовремя!

Редкая безтоветственность и эгоизм, со стороны столь высокопоставленного военного!

= Милая, не сердись. Я послал сообщение в твой клан, и они не будут переживать за то, что ты не дома. К тому же тебе надо немного отвлечься. Побывать в новом месте. Познакомиться с домом, который скоро будет твоим. С кланом, который присоединится к твоему. И дать возможность моим подопечным увидеть и познакомиться с хозяйкой клана и моей единственной супругой.

Я гордо и зло молчала, гипнотизируя обшивку челнока.

– Солнышко, не упрямься! Идем! Нас ждут.

Я и не думала шелохнуться.

– Раз ты так хочешь, мой хороший, значит так и будет!
– провозгласил командор, и не успела я, повернувшись к нему озвучить, что ничегошеньки не хотела, как этот негодяйский-годяй сгреб меня о охапку и понес к дворцу.

Брыкаться и кусаться мне не позволяло хорошее воспитание и сотня глаз, сверливших сейчас нас взглядами. От любопытно-доброжелательных, до брезгливо-ненавидящих.

– Убью!
– прошипела я тихо.

– Я весь твой, милая! Делай со мной все, что вздумаешь!
– тут же отозвался бесстыжий наг, блестя янтарными глазищами.

– Я не хочу общаться с вашим серпентарием! Вы этим оскорбляете ваших женщин, меня, да и себя тоже!
– попыталась воззвать к его благоразумию.

– Меня ты ничем не оскорбляешь, милая. Себя тоже. Для клана - это честь, познакомиться с хозяйкой, до бала Выбора. А мой гарем скоро исчезнет.

С этими словами он поставил меня на ноги: