Ульяна насупилась. Пару минут мы завтракали молча.

— Не опаздываем? — спросил я у Джима.

— Нет. Ещё пять часов.

— Кто там у тебя из знакомых? Чтобы ненароком не задеть.

— Женщина, пятьдесят лет, доктор. Кейт Хьюз.

— Ты уверен, что ей можно доверять?

— Нет. Но Олдс там будет, — Джим положил на маленькую сковородку ещё два куска пиццы. — И ещё кто-то из очень важных людей. Нужно, чтобы тебя не узнали.

— А толку? Я уже на камерах засветился и в отеле, и в магазинах, и у того, на кого работает Глеб. Эх, было бы время во всём разобраться.

— Это разные вещи. Там ты закон не нарушал, — он строго посмотрел на меня.

— Хорошо, постараюсь сделать так, чтобы не узнали. Только я тебя прошу, вперёд не рвись, изображая камикадзе. Учти, что я за тобой пойду. Ты же сам учил, лучше отступить сейчас, чтобы иметь возможность поквитаться завтра.

Джим кивнул, глядя на сковородку. Я даже поморщился. Он всегда уходил от прямого ответа, когда задумывал что-то опасное.

— Теперь уже не буду, — он поднял взгляд и улыбнулся. — Если вас оставить, то боюсь и до Атланты не доберётесь. Напоретесь на федерального агента, или что хуже, попросите у него помощи. Вдвоём вы притягиваете неприятности в два раза больше.

По засыпанному снегом лесу даже в снегоступах двигаться непросто. Где-то снег плотный и хрустящий, а где-то лёгкий и невесомый, словно пух. К тому же Джим задаёт хороший темп, уверенно двигаясь на северо-восток. Мне поспевать за ним не составляет труда, а вот Ульяна отстаёт. Не хватает физической подготовки, хотя пробежка всего пару километров. Я бы забрал у неё рюкзак, чтобы меньше отставала, но сам тащил за собой на импровизированных санках килограмм пятьдесят стальных шаров. Воздух ближе к обеду потеплел и ощущалась градусов пять мороза, не больше. Вокруг же было необычно тихо и кажется, что лёгкий шелест и хруст снега под ногами разлетается на десятки метров.

Мы спешили не просто так, нужно было проверить, насколько быстро, при необходимости, можно двигаться в лесу. Иногда очень не хватало лыжных палок, но не критично. Где-то в середине пути пересекли грунтовую дорогу и расчищенную полосу леса, по которой тянулись линии электропередач. Судя по отсутствию следов, с начала снегопада этой дорогой никто не пользовался. Здесь же наткнулись на небольшой домик лесника или смотрителя. Дверь не заперта, внутри холодно, но есть небольшая печка, запас дров и тёплых одеял. А вот электричества не было, или оно включалось где-то рубильником. Мы заглянули внутрь лишь на минуту, поддавшись любопытству. Меня привлекла табличка рядом с дверью, показывающая, что в округе нет сигнала сотовой связи, зато работает стационарный телефон в доме.

О том, что мы приближаемся к заданной точке, стало понятно, когда послышался звук двигателей машин, промчавшихся по дороге где-то слева. Мы двигались вдоль оврага, ловко преодолевая препятствия в виде поваленных деревьев и торчащих из снега крупных сучьев. Проскочили мимо небольшой церкви, одиноко стоявшей на краю дороги. Это было небольшое одноэтажное здание, к которому примыкала высокая колокольня, или что-то такое. А ещё спустя пару сотен метров лес начал редеть и показалось поселение в десяток больших одноэтажных домов, которые строили не на одну семью, а на несколько. Пришлось нырнуть в овраг, плотно засыпанный снегом и медленно продвигаться уже так. Хорошо, что отсюда до дороги метров десять и хоть редкие, но деревья.

— Ты бывал здесь раньше? — спросил я у Джима. Мы расположились в овраге, за поваленным деревом. Место почти идеальное и дорога не слишком далеко и деревья стоят так, что увидеть нас можно, только подобравшись довольно близко. А метрах в ста, чуть левее, длинное двухэтажное здание, блестящее широкими окнами. На крыше несколько больших коробок кондиционеров, из которых поднимаются едва заметные клубы пара.

— Пару раз, — сказал он, утрамбовывая снег, чтобы удобнее было лежать. — Детский дом для одарённых находится на севере в трёх часах пути на машине. Здесь же место очень тихое, нет посторонних глаз, всего одна дорога. В здании расположен серьёзный научный комплекс исследований человеческого тела. Имеется два подземных уровня, заполненных самым современным оборудованием, в том числе биологическая лаборатория. Тридцать сотрудников, пятнадцать охранников. Сейчас там на обследовании два мастера. Официально они проходят курс реабилитации и восстановления.

— Надеюсь, не такие, с которыми сложно будет справиться. Давай вернёмся к нашей проблеме. Что планируешь делать, кроме устранения Олдса?

— Взорвать всё, до чего смогу дотянуться, — спокойно сказал он. — Доберусь до нижнего уровня, вскрыв дверь и использую отложенный взрыв. Хорошо, если ударной волны хватит, чтобы всё разнести вдребезги. Ещё лучше, если перекрытия обрушатся.

— Опасный план. Во-первых, энергии много потратишь, во-вторых, нужно будет быстро уносить ноги. А там, по твоим же словам, два мастера отдыхают. И ещё телохранители Олдса, свою лепту внесут. И что по поводу машины? Не вижу я подходящий транспорт, который можно позаимствовать.

Я прервался, глядя, как немного ниже пытается устроиться Ульяна. В светлой шапке балаклаве она выглядела забавно. Уложив три рюкзака, она уселась на них сверху, переводя дыхание. Джим тоже посмотрел в её сторону, покачал головой, отмечая, что для девушки она неплохо держалась, умудрившись не так уж и сильно задержать нас. Ему только дай волю, он кого хочешь измотает прогулкой по пересечённой местности.

— Другого плана у меня нет, — сказал Джим, укладывая один из стальных шаров рядом. Специально укутал его в кусок жёсткой непромокаемой ткани от кузова пикапа. — Получится спрятать моё присутствие?