Ишт дал несколько минут на подготовку, предупредив, что взмах его руки послужит сигналом к началу битвы.

Имеющийся амулет-накопитель, дополна насыщенный энергией, Лерсодий снял ещё до того, как вышел на отведённую для боя площадку. В магических поединках запрещалось использование любой чародейской атрибутики.

Увы, но пришлось с ним расстаться, а ведь магистр магии планировал прибегнуть к помощи Духов и лишний энергозапас ему бы не помешал.

Памятуя об этом он хотел заранее оговорить условия предстоящей сделки, но не рискнул.

К сожалению, отдавать обещанную энергию элементалям нужно непосредственно перед началом означенного действа, иначе существует вероятность того, что они попросту заберут причитающееся и не окажут никакого содействия.

Уже начав привыкать к неожиданным поворотам своей судьбы, Лерсодий ещё накануне прикинул на какую поддержку от Духов стихий можно рассчитывать и примерное количество энергии, которое они запросят за свои услуги.

Маги высшего уровня, каким он и являлся, имели во внутреннем арсенале порядка двух десятков готовых к применению боевых конструкций, но в данной ситуации энергию надо экономить.

Требовалось учитывать, что за оказанную ему помощь, Духам придётся отдать значительную часть своей Силы.

Поэтому из всех имеющихся у него заготовок Лерсодий оставил только мощное плетение защиты и одну, уже не раз проверенную в деле, конструкцию нападения.

Не теряя времени, он вызвал Духов воздуха и земли.

Результаты переговоров его обнадёжили, и он приступил к перераспределению энергоресурса.

Зрители, замерев от любопытства, наблюдали как на ладонях его рук, вытянутых вперёд и чуть разведённых в стороны, стали формироваться яркие энергетические сферы.

Один шар развеялся в воздухе, другой всосался в землю, когда Лерсодий опустил его к своим ногам и отступил назад.

Всё было готово к схватке.

Дор стоял с закрытыми глазами и медитировал.

Вот королевский глашатай привлёк внимание публики своими громкими выкриками:

— Попрошу тишины! Время вышло. Тихо!

Все взгляды обратились к деревянному возвышению, где расположился король.

— Пора начинать, господа, — громко произнёс Ишт и поднял руку с зажатым в ней платком.

— Вперёд, — зычно гаркнул он и хотел махнуть им над головой, но Дор уже начал действовать, резко вскидывая перед собой руки.

Раздался громкий треск и пространство рассекли белая и жёлтая молнии, соскользнувшие с его ладоней.

Энергетические разряды, прочертив свой путь яркими росчерками, устремились к Лерсодию, успевшему шагнуть в сторону, и весь удар пришёлся в край золотистого кокона, образовавшегося вокруг его тела.

Жёлтая, врезавшись в него, брызнула фейерверком искр и мелкими догорающими крупинками осыпалась на землю, а белая срикошетив отскочила к зрителям, но была поглощена защитным периметральным энергобарьером.

Кто-то в толпе охнул от неожиданности.

«Отражающий контур не сплоховал, спас меня от такого мощнейшего выброса! — восхитился собственным творением Лерсодий. — Что ж, пора бы и моим помощничкам браться за дело».

Внезапно воздух перед Дором завибрировал, но это не застигло его врасплох. Он тут же развёл руки в стороны, образовав вокруг себя полупрозрачную пелену, переливающуюся стальным цветом, с густым синеватым отливом.

«Что-то новенькое, — предположил Лерсодий и быстро прикинул: ему бы стоило щитом прикрыться, ведь атака спереди. Зачем зря Силу расходовать».

Раздался низкий рокочущий звук, и созданная оболочка энергозащиты лопнула как скорлупа, озарив поле боя яркой вспышкой.

Невесть откуда взявшийся воздушный поток, будто мощный таран, саданул в грудь Дора и отбросил к заградительному энергобарьеру.

Охранная конструкция сработала безотказно и включившийся энергозаслон воспрепятствовал телу министра вылететь за пределы площадки отведённой для поединка.

Толпа зрителей оживилась.

Раздались улюлюканья и выкрики:

— Давай ещё… Добивай…

Кто-то начал предлагать делать ставки на конечный результат боя.

Нашедший в себе силы Дор смахнул рукавом выступившую из носа кровь и начал подниматься, но встать ему не удалось.

Его тело принялось медленно погружаться в землю, которая вдруг стала мягкой и вязкой под ним. Словно он находился не на дворцовой площади, вымощенной булыжным камнем, а в болотной трясине.

Очень быстро завязнув по грудь, продолжая неотвратимо исчезать в необычном плывуне, Дор пытался выбраться и сопротивлялся, не желая сдаваться.