– Не хочу, – он поднимает взгляд на моё лицо и уголки его губ летят вверх. – Мне и здесь нравится.

– Зато мне не нравится, что ты здесь, – наконец, беру себя в руки, отходя от мимолётного испуга. – Сейчас же выйди.

– Я в своём доме. Могу находиться, где хочу и когда захочу, – он делает шаг вперёд, приближаясь. Ванная комната и так маленькая из-за большого количества содержимого, поэтому если Асад шагнёт своим широким шагом ещё раз, окажется около меня.

– Тогда, – говорю и делаю шаг навстречу, но только чуть вбок. – Я ухожу сама. Насовсем. Засунь себе свой договор поглубже в зад, книги я эти не брала. Вот пойду в посольство и они разберутся, кто подставил меня, поэтому, бывай. Было неприятно иметь с тобой дело.

Выговариваюсь и, прижимая к себе крепче полотенце, иду вперёд. Хватит, надоело трястись за свою жизнь, боясь действий Асада. Уверена, я выберусь из этого дерьма, и всё равно, если мне придётся изрядно попотеть, чтобы доказать свою невиновность.

– Стоять, – слышится грубый приказ и в сантиметре от моего лица пролетает рука, утыкаясь в стену. Ещё бы чуть-чуть и попал бы! Он вообще понимает что творит? А если бы задел? У него такие ручища, что после его удара можно месяц в коме проваляться. – Ты никуда не уйдёшь.

Резко поворачиваюсь в сторону шейха, видя его разъярённое лицо. Неужели его так сильно задело то, что я разрываю наше с ним соглашение? Хоть кто-то же должен сказать ему «нет»!

– Я свободный человек, – отвечаю, чуть присаживаясь и ныряя под руку. Только делаю шаг, как талию обхватывают конечностью, касаясь горячей ладонью обнажённой кожи. Дёргают назад, и я вжимаюсь в тело мужчины, чувствуя голой спиной каждую складочку одежды. Вздрогнула, когда почувствовала, что в поясницу мне упирается кое-что твёрдое.

Дёргаюсь и ёрзаю, пытаясь высвободиться, но стальная хватка держит крепко и прочно.

– Успокойся, – замираю, когда горячее дыхание касается уха, а губы дотрагиваются до кожи. – Ты делаешь только хуже.

Понимаю о чём он, но что-то внутри меня не хочет его слушать, поэтому не воспринимаю его слова всерьёз и впиваюсь ногтями в кожу, снова принимая попытку выбраться. У меня вновь не выходит, и я чувствую чужое дыхание, только уже не на ушах, а на шее.

– Зря, – меня поднимают в воздух, отчего еле касаюсь пальцами пола. Выносят из комнаты, и пока я пытаюсь вырваться, Асад выдёргивает из моих рук полотенце, кидая его в сторону. Сразу становится не по себе, потому что прикасаюсь своей кожей с предплечьем мужчины. Боюсь лишний раз двигаться, чтобы случайно не дотронуться до его руки грудью.

– Давай спокойно поговорим, – прошу его, осознавая, что снова напросилась сама.

– Поздно, – слышу в ответ, когда меня сажают на кровать. Сильные ладони хватают запястья, поднимая их вверх, над головой. Шиплю и извиваюсь, ругаясь на богатом русском. Перед глазами мелькает красная лента, в которую впивается взгляд. Чувствую на своих руках обжигающий шёлк, и дёргаю на себя руками, пытаясь не дать мужчине связать себя.

Только вот завязав непонятный узел, он опрокидывает меня на кровать, и касаюсь голыми лопатками простыни, расстелившись на кровати. Мужчина тянет руки вверх, к изголовью, вытягивая моё тело, которое я надеялась прикрыть волосами.

– Снова связываешь, – цежу сквозь зубы, вспоминая, как он затягивал ремень на моих запястьях. – Неужели, не можешь по-другому? Чтобы что-то сделать со слабой девушкой, обязательно надо лишить её рук? Без этого ни на что не способен?

Знала, что снова лезу в огонь, облитая керосином. Но разве я могла смолчать в этой ситуации? Шейх опять провоцировал меня на конфликт.

Только вместо того, чтобы взбеситься, он спокойно произнёс:

– С тобой только так, – лента повязалась к изголовью кровати, и я пошевелила запястьями, пытаясь вырваться. Ничего. Как намертво.

– Мне больно, – давлю на жалость, надеясь, что шейх не настолько бессердечный сухарь. – Развяжи, прошу.

Говорила с мольбой в голосе, надеясь вызвать у Асада хоть немного чувства вины. Он посмотрел на меня и сразу же ослабил ленту, но не сильно. Ткань перестала врезаться в кожу, но выбраться я всё равно не могла. Хоть не проигнорировал и на том спасибо.

– Теперь, – слышу голос Азара сбоку. Он лёг рядом, а после перекатился и оседлал меня. Но не садился, упираясь коленками в кровать. Боюсь, если он сядет, меня непременно раздавит. Мужчина ставит руки по обе стороны от моей груди и наклоняется, чуть ли не соприкасаясь своими губами моей щеки. Из-за этого не вижу, как одна его рука оказывается на моём правом полушарии, ложась большой широкой ладонью мне на грудь. – Можно спокойно поговорить. Если, конечно, ты найдёшь для этого время.

В следующую секунду шейх щипает меня за сосок, вырывая из моего рта болезненный стон.

Глава 23

– Ненормальный! – кричу и шейх поднимается, передвигаясь чуть назад, садясь на колени и укладывая свои руки на моей груди. От прикосновения его горячих ладоней к коже, внутри что-то переворачивается, пробуждая новые чувства вперемешку с ненавистью и неприязнью.

– Ты хотела поговорить, – спокойно произносит и делает паузу, продолжая: – Я просто создал нужные условия. Ты не убежишь, не уйдёшь, не ускользнёшь, и мы, наконец, нормально поговорим, как ты и хотела.