И когда, наконец, всё разрешилось, мы стали обычной парой. Мне пришлось переехать в эмираты, но раз в месяц я выезжала в Россию по делам. И жили мы довольно счастливо, пока я не познакомилась с матерью шейха.

Эта женщина была невыносимой, постоянно упрекала меня и вообще на дух не переносила. Я говорила об этом с Асадом, но он лишь просил потерпеть. Она обычно приезжала на неделю, всё это время ходила и причитала по дому, что негоже мне работать и вообще, что я должна жить только для её сына и принять их веру.

Тогда чуть не взбесилась и не послала его маманю куда подальше. Выдержала, стерпела. Потом было ещё тысячу разговоров о том, что я выходила на улицу в своих закрытых нарядах.

 Когда согласилась на отношения с Азаром, сказала сразу – я не буду носить их одежду. Но его мать просто ходила и нудила, говоря, что мы с её сыном не пара.

В тот раз Асад впервые поругался с матерью. Я знала, что для него это было огромным шагом. Поэтому терпела все выходки, зная, что для мужчины это важно. Но тут он сам не выдержал и сказал матери не лезть. Тогда госпожа Назрие уехала недовольная и материла меня на арабском. Но она-то не знала, что я начала учить их язык.

Так она приезжала раз в месяц и капала мне на мозги. Но потом я нашла отличное решение – уезжаю в Россию каждый раз, когда шейх говорил, что его матушка заедет к нам в гости. И всё стало намного лучше! Потому что мой индюк, как я его ласково называю, уезжал со мной. Ему не нравилось в Москве, потому что там было холодно, но он терпел ради меня.

С отцом мужчины отношения тоже были натянутыми. Господин Азар старший считал, что девушкой его сына могла быть только та, кто жил по правилам Корана. Но, увы и ах, не судьба.

А пока его родители считали меня временной пассией, Асад предложил стать его женой. Я долго думала над этим, потому что если пойду на этот серьёзный шаг, мне придётся принять ислам, чего сделать не могла. Не моё и всё. Но шейх сказал, что он не будет принуждать меня примкнуть к их вере.

Услышав это, радостно запрыгнула ему на плечи, соглашаясь. И тогда, я была счастлива, потому что поняла – люблю его с каждым днём всё больше и больше. И если сначала сомневалась, что у нас ничего не получится, то потом… Наша связь укреплялась с каждым днём и я всё больше терялась в мужчине. Единственное что, свадьбу играть не торопились.

Мы часто вспоминали наше знакомство, смеясь над этой историей.

Мы оба изменились, чтобы быть вместе и многим пожертвовали. Асаду досталось больше всего. После того как в стране стало известно, что его невеста не собиралась принимать ислам, многие отвернулись от него и начали презирать. А меня и вовсе считали шармутой, которая была недостойна ходить по их земле.

Но со временем народ перестал так сильно возмущаться и мы, наконец, зажили счастливо. Переехали из Эль-Айна в тот дом, в который однажды привёз меня водитель прямо из аэропорта. В то место, где начался первый день наших отношений. И там мне было намного лучше, чем в городе среди множества горничных и людей.

А здесь были только мы вдвоём, наши котики и несколько слуг. И больше никого.

Но один день изменил всё.

И сейчас, летя по коридорам, бежала в кабинет шейха. Один раз споткнулась, чуть не упала, но со всех ног неслась к своему любимому.

Увидев заветную дверь, остановилась перед ней и со всей мочи дёрнула на себя. Влетела в комнату, шокируя мужчину.

– Асад! – кричу на пороге и быстрым шагом сокращаю между нами расстояние. Оказавшись рядом, поднимаю руку и показываю мужчине тест, который всё это время сжимала в пальцах. – А кто мне говорил: «Ауза, дорогая, не беспокойся, я успею вытащить». А?

Шейх смеётся, перехватывает мою ладонь. Обвивает талию рукой, притягивая, и сажает к себе на колени.

Он улыбается, глаза его искрятся, и я просто не могу злиться на него за безответственность.

– Не злись, – Асад целует меня в нос и перемещает ладони на мой живот. – Ты же рада?

– Рада, – говорю честно, потому что была не против детей. Пора бы уже, недавно двадцать три стукнуло…

Спрашивать в ответ смысла не было, потому что Азар не раз говорил, что хочет ребёнка. Не сдерживаюсь и чмокаю своего мужа в щёку. И всё равно, что наш брак пока не узаконен, но для меня он уже вступил в силу.

– Люблю тебя, – сказала на моём родном языке, зная, что он поймёт.

Шейх улыбается, а потом со всем старанием и акцентом отвечает мне на русском:

– Я тоже лублу тебя, гусыня.

От его слов уголки губ поднимаются вверх, и я неосознанно щипаю его за кожу. Он шипит, а затем впивается в губы настойчивым поцелуем.

У нашей истории должен был быть печальный конец. И хоть всё не так радужно, как изначально хотелось бы, но нас устраивает то, как мы живём и сейчас.

Мы счастливы и это главное.