И все трое рассмеялись.

Кроу выбрал стакан воды со льдом и сел напротив них и получил на это право.

— Что будет, Феликс? Ты едешь с нами завтра, или нет?

Феликс вытащил сигарету и закрыл глаза и потер их.

— Я не знаю, Джек. Я полагаю, что так. Ты съездишь в дом Даветт, хорошо?

— Должен. Попробуем.

Феликс кивнул.

— Я знаю. И… ладно, не похоже, что кто-то ждет нас. Это не очередная ловушка.

— Пока я не знаю.

Феликс кивнул снова.

— Тогда я полагаю, что я в деле.

— Назавтра.

— Да.

— И после этого?

Феликс закурил сигарету и медленно выпустил дым.

— Нет, Джек. Нет. Джек, это нет… просто я не думаю, что ты предлагаешь мне хорошую сделку. Извини.

Кроу покачал головой.

— Это o'кей.

Но это было больно. То, что сказал Феликс было больно. И он хотел, чтобы другой человек понимал.

— Джек, это просто… Черт побери, они знают, кто ты, и они охотятся за тобой. И они собираются продолжать охотиться за тобой. И ты продолжаешь заниматься этим в одиночку— Феликс резко остановился, опустил глаза. — Ты не должен заниматься этим один.

Голос Джека Кроу был таким усталым и его глаза такими сияющими, когда он ответил, — Я знаю. Но я не могу заставить кого-нибудь помочь мне.

— Да уж, — пробормотал Феликс.

И все помолчали некоторое время.

Затем Феликс встал, пожелал доброй ночи, и ушел.

Джек понаблюдал за его уходом и после того, как он ушел, вздохнул и вытащил сигарету и поднес к ней огонь и устало откинулся на спинку кресла не зажигая ее.

Он выглядит уставшим, подумала Аннабель. Я никогда не видела его таким уставшим.

И потом она подумала: Я никогда не видела его таким вообще.

И она вознегодовала на Феликса. Потому, что Джек так нуждался в нем — они все нуждались в нем. Даветт нуждалась в нем. И Джек так сильно рассчитывал на него и он был так хорош в своем деле и Джек был одинок…

Так одинок.

— Бедный ублюдок, — пробормотал Джек про себя.

— Что? — спросила она.

— Феликс.

— Феликс? — спросила она, удивившись. — Почему тебе так жаль его?

Улыбка Джека была тонкой и мрачной.

— Потому, что этот бедный дрочер, который… Черт, он молод и ярок и, в своем деле, очень, очень силен. И он может делать это чертово дело-стрелять. Но он не хочет стрелять. Не хочет быть стрелком.

— Так что он ничего не делает вообще.

Аннабель нахмурилась.

— Джек, от твоих слов мое мнение о нем не становится лучше.

Он ухмыльнулся.

— Но разве ты не видишь? Разве ты не видишь, как он попался? Черт, он всегда был…

— Все, что я вижу — это вас вместе и молодой… молодой, я-не знаю-кто слишком напуган, чтобы помочь тебе.

— Эй, там, леди. Он не просто напуганный. Кроме того, страшно умный. Он…

— Джек! Ты прекратишь защищать его? — воскликнула она. Он умолк, посмотрел на нее. — Чем больше ты его принимаешь, тем меньше он мне нравится, — сказала она с раздражением.

И он усмехнулся снова.

Что подвигло его улыбнуться снова?

У нее было плохое предчувствие.

— Джек, это то, на что ты надеешься, что вампиры перестанут пугать его?

Он покачал головой.

— O, нет! Они никогда не перестанут пугать его.

— И что?

— Рано или поздно, — прошептал он яростно, — они попытаются опустить его.

Феликс уснул и проснулся поздно.

Он полежал немного, глядя на уродливые потолочные плитки, которые прямо вписывались в этот уродливый мотель. Затем он опустил босые ноги на пол и сел и подумал: Что, если она не пойдет со мной?

В конце концов у девочки не было семьи — за исключением этого, странствующего Дяди Харли, не так ли? — И Команда явно стала всем для нее. Она и Аннабель крепко сдружились, очень крепко. Она полюбила Джека и она полюбила большого Карла Джоплина и Кота и…

Дерьмо.

Он проделал свой утренний ритуал и затем принял душ и затем он уселся голым и закапал водой край постели и закурил сигарету и подумал: Что я могу предложить ей?

— Остаться в живых, во-первых! — пробормотал он вслух.

Но это звучит не так хорошо, как хотелось бы.

Поэтому он перестал думать об этом. Он погасил окурок сигареты и оделся во все чистое и собрал все свои вещи и уселся за маленький карточный столик, предусмотренный в номере.

Где лежали его кобура и пистолет.