Шрифт:
– То есть ты хочешь спросить, можешь ли ты вносить в свой металлический код ДНК изменения по своей воле? – друг улыбнулся. —Если ты решил, что ты новый Фауст и хочешь стать Богом, перекрои себя и свой код ДНК на какой угодно лад… Ну кого, кого ты хочешь исправить? Душу свою бессмертную? Смешно… Возможно, это и будет очередная залысина жизни…
Детектив сжал челюсть:
– Ну что я за урод?.. Я ненавижу себя и свой код ДНК, породивший нас… и свое тело… И его. Кратос бросил вызов всем богам. И победил.
Кислотный дождь стучался в окно, словно хотел войти внутрь комнаты, на маслянистые глаза таракана опустились веки, и его гримаса озубилась.
– Я все знаю.
Детектив вышел из зала совета раздосадованный, никогда он еще не испытывал стыд за свой род:
– Мы вымираем, и все из-за какого-то дурно написанного сценария в наших ДНК, из-за гена саморазрушения, я просто хочу его исправить, перекроить, полностью, как дурно написанный роман… Эти металлические кусочки ДНК в каждой клетке своего тела я бы уничтожил и выковал все заново…
Глава 6
Окунувшись в огромный чан с водой, рыжий прусак подошел к своей машине бытия – алгоритм предложил присесть, Глава умного дома с содроганием зашторила комнату, и, оставшись в нагой темноте, детектив погрузился в голос машины – уповать на собственную судьбу было напрасно, машина бытия знала все до и после и говорила так, как никто не говорил с рыжим тараканом. Оставалась малая толика надежды найти код человека в его биологических останках и ввести его в себя, воплотив в быль историю про Пиноккио, который стал мальчиком… План был ясен, но не все было так просто – тараканы вымирали повсюду, и надо было решаться быстро… Вечером детектив сел в удобное кресло и продолжил читать «Преступление и наказание» Ф. Достоевского, поглощая каждую страницу целиком.
Глава 7
Детектив на днях зашел к известному писателю тараканов, и тот рассказал, что пишет новый роман. В романе разумная раса синтетических червей познавала философские идеи человечества, поедая останки людей в склепах и все их воспоминания о мировой истории. Теперь она интеллектуально наслаждалась ей. И это тоже была актерская игра – познание смысла жизни человека не только через кожу, как делали прусаки, играя в спектакли, но и через желудок – именно там переваривание у червя рождало истину о смысле жизни человечества… Разумный червь же познавал людей, поедая также и их книги, страницу за страницей, ибо он был еще и книжным червем. Так он познал «Науку логики» Гегеля и даже сроднился с ним в интеллектуальном единстве. Разумные черви по роману познавали в желудке весь мир человека и его человеколюбие…
– Понимаешь, – объяснял детективу писатель, – философский взгляд кольцевидного синтетического червя на этот мир уходит глубоко своими корнями в его желудок!..
– Все эти попытки понять вряд ли когда-то увенчаются успехом… Только изменив свою природу и став человеком, мы сможем познать все человеческое, – парировал детектив, вставая с кресла.
– Уже уходишь?
– Я выяснил, что мне нужно, а ведь ты и правду числился в моем списке…
– Ты думаешь, что, превратив себя в синтетического Гегеля, ты лучше познаешь его «Феноменологию духа»? Смешно… – спросил удивленно писатель, бросая окурок в ведро.
– Став синтетическим Шекспиром, я смогу понять Гамлета намного лучше тебя. Лучше, чем любой актер, сейчас, и я дойду до конца, поверь…
– В каком-то смысле желудок червя – это рай, где познается истина! – закричал вслед писатель.
Детектив выбрался из писательского дома, будучи преисполненным решимости сделать то, что нужно, дописать свой код ДНК, но нужно было сделать еще некоторые дела в лаборатории. Тучи сгущались неоновым кольцом все ближе к дому и почти уже доставали до каменных плит площади…
Через неделю труп этого писателя притащили оперативники в лабораторию на вскрытие.
– Он был пристрелен при попытке съесть очередного собрата, – сказал оперативник альфы, выкладывая труп на стол детектива. – Вы же с ним общались недавно?
– Да, но он вел себя сдержанно… Он написал свой эпос в форме рассказа, от которого не оторвешься… – задумчиво произнес детектив, уставившись на труп. – Как вы думаете, зачем он это делал?
– Хотел познать в своем безумии другого… Хотел пережить его эмоции и страхи… Хотел понять его душу, переварив его…
– У нас же есть для этого машина бытия…
– Не все укладывается в наши представления.
Детектив закрыл за оперативниками дверь.
Дело в том, что в машине бытия эволюция происходила за недели – бактерия могла превратиться в таракана и наоборот… Так бактерия познавала таракана, а таракан – бактерию… И так, превращаясь то в краба, то в рыбу, тараканы познавали их мир. Мир был то крабьим, то рыбьим – и таким образом ученые могли встать на чужую точку зрения.