Шрифт:
Пытается меня оттолкнуть.
Тогда я переворачиваю ее на живот.
— Пусти! — кричит она.
Ударяю ее по заднице. Звук хлесткого звонкого удара разносится по комнате.
— Садист! — не унимается Настя. — Пусти!
Еще шлепок.
Тяну подушку и подкладываю ее Насте под живот. Раздвигаю ноги.
— Нет! — опять кричит она. — Пусти меня! Иди опять к своим шлюхам!
Наклоняюсь, беру ее за подбородок и поворачиваю к себе.
— Хочешь узнать, как еще я могу наказать?
Быстро целую. Поднимаюсь и приставляю член к складкам. Провожу по ним, размазывая влагу, и слегка толкаюсь.
— Ну, что, Настя, порадуешь дядю Рустама?
И сразу вставляю в нее на всю длину. Настя выгибается и скребет ногтями по простыне, но молчит.
Выхожу полностью и опять ударяю бедрами. И начинаю трахать ее.
Выдержки Насти хватает ненадолго. Скоро мой слух прорезают ее стоны. А когда я просовываю руку и нажимаю на клитор, она вскрикивает и хватает меня за руку, удерживая ее. Боится, что я опять не дам ей кончить.
Но мне и самому хочется почувствовать ее сжимания вокруг члена. Поэтому я легко довожу ее и, остановившись, сверху вниз наблюдаю, как она выгибается и стонет.
Потом опять возобновляю толчки и у меня тоже вырывается из груди звериный рык.
Сука. Просто охуенно. Меня давно так не торкало от обычного секса.
Сейчас я трахаюсь не для снятия напряжения, а для удовольствия. Ахуенного удовольствия.
Вжавшись в Настин зад и дождавшись, пока вся сперма не окажется в ней, до последней капли, я выхожу. Заваливаюсь набок и прижимаю к себе Настю.
— Глупая девчонка, — шепчу ей. — Не будешь слушаться, в следующий раз я отшлепаю тебя ремнем.
И опять звонко шлепаю ее по заднице.
Глава 35. Рустам
Так проходит три дня. Я не хожу на работу. Горничная получила внеплановый отпуск. Потому что хочу, чтобы дома были мы одни. И только курьер беспокоит нас, привозя заказы с едой.
Мне кажется, в доме не осталось места, где бы я не трахнул Настю.
В кровати. На столе. У камина. На лестнице. У окна, глядя, как садовник бережно подстригает кусты. И в душе.
Каждый раз, когда она идет в душ, моего терпения не хватает. Потому мне нравится наблюдать за ее силуэтом в кабинке, когда она подставляет тело под струи воды. И я каждый раз пытаюсь тренировать силу воли и не присоединиться к ней. Но каждый раз эти попытки обречены на провал. И я скидываю одежду и ступаю к ней. Прижимаюсь всем телом. И трахаю.
Мне нравится наблюдать, как она кончает. Полностью отдаваясь своим ощущениям. Не пытаясь скрыть свои эмоции. И мне нравится, что она всегда готова принять меня.
Даже среди ночи, чувствуя, как я трусь членом у нее между ног, она, даже не открыв глаза, обнимает меня и послушно раздвигает ноги.
Идеальна. Слишком идеальна. Так не бывает. И таких не бывает. Значит, это все пройдет.
Но пока мне просто охуенно с ней. И я не задумываюсь о будущем.
Но есть одно, что не дает мне покоя. И я понимаю, что, пока не проясню это, не смогу спокойно быть с Настей. И мне хочется верить, что ее это тоже беспокоит. Она не похожа на продуманную суку.
Мы лежим на кровати. Я — вдоль, а Настя — поперек. Ее голова на моем животе и на ней одни трусики.
Указательным пальцем вожу по линии ее груди и наслаждаюсь видом, как ее соски становятся острыми и темнеют.
Но сначала нам надо поговорить.
— Настя, — зову я и она поворачивает ко мне голову, — как ты в агентстве оказалась? Кто научил?
Отворачивается и ложится набок спиной ко мне. Хватаю ее. Сажусь, устраивая ее на себе.
Беру за подбородок и смотрю прямо в глаза.
— Настя, я хочу знать. Рассказывай!
— Рус, — тихо произносит она, — не надо. Все уже позади. Мне больно об этом вспоминать.
— А мне не больно? — спрашиваю строго. — А если бы тебя купил другой? И трахнул тебя другой?
Больнее сжимаю подбородок, вымещая на ней свою злость. Но она не возмущается. Хотя я знаю, что это больно — кожа под моими пальцами побелела.
Сам отпускаю. Кладу ее голову себе на плечо и глажу по волосам.
— Настя, если мы не проговорим это, нам обоим это будет мешать. Не оставляй мне повод злиться на тебя. Как так получилось, что ты продала себя? Почему-то мне кажется, что ты не пошла бы на это даже ради учебы. Настя?