– Он не кажется опасным, - сказала я, когда мы оказались на улице.

– Он мог бы убить нас двоих, если ощутил ложь в твоих словах. И поверь, медведь сделал бы это, реши, что ты принесешь опасность или смуту.

– Норис? – удивилась я.

– Когда-то он был величайшим шаманом-воином. И не вздумай принимать его доброту за слабость.

Лисоглава 13

Мы направились в сторону дома. Погода была замечательной. Весенний ветерок зарывался в волосы, которые мне никак не удавалось укротить. Фанита была донельзя довольной. Она кинула уличному торговцу монету и протянула мне карамельное яблоко на палочке.

– Я ведь не маленькая, - улыбнувшись, приняла угощение.

– Могу я побаловать свою племянницу, - возразила рыжая и заговорщически подмигнула.

Мы уселись на скамью напротив лавки с вывеской в виде башмака. Лакомство оказалось вкусным, и я невольно зажмурилась от удовольствия.

– Ты сладкоежка. Прямо как я.

– Это у нас семейное, - пожав плечами, ответила я.

Чуть помолчав, Фанита заявила:

– Нам нужно прикупить тебе годную обувь и одежду по фигуре.

– Я не хочу, чтобы ты тратилась.

– Не переживай. Все отработаешь, - беззаботно отмахнулась женщина. – И я не хочу, чтобы постояльцы видели в заведении замарашку. В конце концов, мы лисы, и просто не можем выглядеть жалко.

Мне пришлось признать, что сама Фанита одевалась очень броско, но при этом не вульгарно. Шнуровка спереди платья эффектно подчеркивала талию и грудь рыжей. Длинный подол не скрывал при ходьбе очертания ее бедер, а неглубокий вырез позволял любоваться изящной лодыжкой в кожаном высоком ботинке.

На шее Фаниты висела цепочка, на которой виднелся странный камень красного цвета.

– Это родовой кулон, - тихо пояснила женщина, небрежно сунув его под ткань. – Именно такой ты отдала за проезд. Помнишь?

Я торопливо кивнула.

– Когда тебе выправят документы, мы добудем тебе такой же.

– А твоя семья не будет против?

– У меня никого нет, - отрезала женщина. – У нас с тобой никого нет, - поправилась она и погладила меня по голове так, словно и впрямь испытывала в отношении меня родственные чувства. – Будем держаться вместе.

– Я должна сказать тебе «спасибо»…

– Скажешь однажды. А пока ты доедаешь яблоко, я схожу в лавку и узнаю, когда можно будет заказать тебе обувь.

– Может стоит купить готовую? – робко предложила я.

– Мы не люди, чтобы носить такое, - женщина посмотрела на меня так, словно я сказала что-то совершенно глупое.

С этими словами она подошла к двери и толкнула ее. Раздался тихий звон колокольчика и приветственный возглас башмачника.

Надо мной вспорхнула птичка и уселась веточку растущего рядом куста. Она повернула ко мне крохотную головку и требовательно чирикнула.

– Нет у меня печеньки, - улыбнулась я, вспомнив, что видела похожую кроху в ратуше.

– Ты голодная? – раздалось надо мной и от неожиданности я охнула.

Рядом стоял здоровый мужчина в темной запыленной одежде. Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы увидеть его лицо. Оно оказалось загорелым и слегка обветренным, широким с резкой линией челюсти и грубоватым, пару раз сломанным когда-то, носом.

– Ты не мог бы… - я сглотнула.

– Чего хочешь, малышка? – хрипло уточнил он и положил ладонь на пояс, к которому был приторочен приличный мешочек, который тут использовали как кошелек. – Я могу купить тебе что пожелаешь.

– Мне нужно то, что не продается, - выдавила я из себя любезную улыбку.

– Я подарю тебе любую безделицу, а ты в ответ поблагодаришь…

– Отойди и не загораживай мне солнце, - отчеканила я холодно.

– Что? – ошарашенно уточнил здоровяк.

– Или тебе место надо уступить? Так бы и сказал, что устал и хочешь дать отдых старым костям.

Я поднялась со скамьи и чинно поправила подол платья.

– Присаживайтесь. Может вам принести воды? Уверена, я смогу уговорить лавочника дать мне кувшин для пожилого путника…

– Пожилого? – взревел незнакомец.

– Только старческое слабоумие может быть оправданием твоему предложению.

– Не понял.

– Не удивлена, - оборвала я мерзавца. – Только глупец мог попытаться купить незнакомку.

– Да что ты себе позволяешь? – на лице чужака проступили звериные черты.

Что-то подсказывало мне, что именно сейчас я должна показать себя. Потому и резко шагнула к наглецу, заставив того качнуться назад.

– Я не продаюсь, - мой палец уперся во вздымающуюся грудь темноволосого перевертыша. – Не смей сейчас строить из себя обиженного. Это ты оскорбил меня. Ты повел себя как животное.