Он плотно сжал губы, словно обдумывая мою просьбу.

— Что ты думаешь? — затаив дыхание, спросила я.

— Думаю, — он сделал глубокий вдох, — мне это нравится.

Я широко улыбнулась.

Оуэн наклонил голову, обхватил руками мое лицо и поцеловал.

— Но, если честно, Молли, мой дом там, где вы с Кэсси.

— Тогда, думаю, мы решили. Добро пожаловать домой, Оуэн, — прошептала я ему в губы.

Он поцеловал меня.

— С возвращением домой, Молли.

Мы подняли тост за это. Потом Оуэн достал тарелки из шкафчика. Кэсси вернулась с фотоальбомом. Она позвала меня посидеть с ней у камина.

— Что это? — поинтересовалась я, усаживаясь в бабушкино кресло.

— Я это сделала. Для тебя.

Заинтригованная, я пролистала страницы с нашими с Кэсси фотографиями, которые бабушка делала на протяжении многих лет во время её коротких визитов к нам. Там также были снимки меня с моей мамой и бабушки с мамой, когда она была молодой. Четыре поколения. Кэсси нарисовала наброски и приписала короткие поэтические строчки по всему альбому. Наклейки и блестки украшали страницы.

— Когда ты это сделала?

— Я начала до… — Кэсси нервно переплела пальцы, — до того, как ты умерла. Бабушка попросила меня сделать его. Она сказала, это поможет занять меня.

И не волноваться из-за меня.

— Мне потребовалось много времени, чтобы доделать его.

Чуть больше месяца, если предположить, что она начала через день или около того после нашего приезда. Художественные детали и индивидуальный подход пробудили во мне гордую мать. У Кэсси определенно была творческая сторона. Я прижала альбом к груди.

— Он прекрасен. Я всегда буду им дорожить. Она обняла меня за шею. «Ты лучшая мама на свете».

Она послала эти слова в мой разум, и я с радостью приветствовала каждое из них.

Мы часто общались таким способом, как и я со своей мамой до моего переезда в Калифорнию. Моя связь с Кэсси усиливалась с каждым общением, и я обнаружила, что это помогало мне не только действительно слышать, что она хочет сказать, но и по-настоящему понимать её.

Я поцеловала её в макушку.

«Ты лучшая дочь на свете. Я люблю тебя, Русалочка».