– Но это же чушь –горячо, по-кавказски отреагировал Гурам.

Доктор Ниарадзе, Гурам Иосифович, спокойнее, – улыбнулся Либерман, – Здесь не все так просто.

– Вещие сны – конечно это суеверие и миф. А чтобы миф существовал, его надо поддерживать. Поэтому существуют люди, которые распространяют и поддерживают эти мифы. Таких людей называют информантами. Рассказы информантов полны примерами сбывшихся, по их мнению, вещих снов. Информанты – это люди, как правило, глубоко вовлеченные в тему и нередко психопатизированные. Есть среди информантов и люди с умственной отсталостью, шизофренией, бредовыми расстройствами, но есть и манипуляторы, которые занимаются этим ради своей выгоды. Вот они и индуцируют, и заражают своей верой окружающих суеверно-мистическим мировоззрением, ну убеждают их в своих необычных способностях, конечно.

– Это как раз и понятно, – сказала Наталья: “Но как объяснить сон жены Ивана Ильича о смерти его матери в больнице”.

– Наташа! Это что, вопрос на засыпку, – улыбаясь спросил Либерман у своей молодой коллеги: “ Однако и здесь тоже не все так сложно. Могу предложить несколько сценариев. Первый – интуиция жены Ивана Ильича. Второй. Я его называю “пробный шар”. Если сбывается информация – то это подтверждает необыкновенные способности информанта. Причем событие смерти пожилого человека в принципе прогнозируемо. Неважно через какой промежуток времени: через день, неделю, месяц, год… И, если допустим Иван Ильич за этот промежуток времени не увиделся бы с матерью, и она бы умерла через три или четыре месяца после выписки из больницы, предсказания вещего сна все равно были бы актуальными, как и чувство вины сына, не попрощавшегося с матерью перед смертью. В такой ситуации жена могла бы сказать: “А я же тебе говорила”.

–А если не сбывается. – хитро щурясь спросил Гурам Ниарадзе.

–А ты, Гурам Иосифович, сам как думаешь? – улыбаясь спросил своего коллегу Либерман.

–Если честно, Михаил Львович, я не знаю, ответил озадаченный ординатор.

–А кто знает? – Все молчали.

Отвечаю, – профессор сделал сначала серьезное лицо, а затем, улыбаясь, произнес: “Если не сбывается предсказания провидца, то в жизненной суете это быстро забывается. Как будто бы ничего и не было. Предсказатель белый и пушистый, и его реноме не пострадало. Таких людей редко разоблачают. А если кто-то и попробует это сделать, то сам же от этого скорее всего пострадает. Вот так-то. Плохо знаете психологию обыденной жизни человека, коллеги. Читайте и перечитывайте Фрейда”. Все непринужденно рассмеялись, с удивлением понимая простоту и очевидность ответа.

Михаил Львович, а вы говорили, что есть еще какие-то сценарии, – продолжила тему Наталья Степановна.

Да, Наташа, есть еще один сценарий, Интересный такой сценарий – сна не было, а информация о нем была донесена задним числом в подтверждение своих способностей видеть вещие сны. Этот подход требует определенной хитрости и манипулятивных способностей со стороны провидца-прорицателя и некоторой измененности сознания, эмоциональной напряженности или интеллектуальной недостаточности человека, на которого направлено воздействие. В таких ситуациях хорошими объектами оказываются дети, пожилые люди и особенно старики. В ситуации, о которой я говорю, что важно. Необходимо ввести информацию таким образом, чтобы у человека, для которого подготовлена эта информация, возникло ощущение того, что явление – допустим вещий сон, был перед возникновением события, предсказанного этим сном.

Надо понимать психологию людей, «видящих» вещие сны. Они же должны поддерживать каким-то образом свой статус прорицателей. Это и их самооценку повышает, и уважение у окружающих вызывает. Да и при необходимости манипулировать кем-то можно. Да хотя бы собственным мужем. Видимо так и случилось с Иваном Ильичом”.

– И что нам все это дает? – вопрос доктора Волкова был для Либермана неожиданностью. Ему казалось, что опытный психотерапевт Волков, профессионал высшей категории понимает такие вещи.

– Петр Александрович! Вы же знаете, что вера, базирующаяся на суеверии и вера здравого смысла – это две большие разницы. Волков кивнул головой. Михаил Львович продолжал:

– Научная психотерапия не может отвернуться от такого огромного пласта субъективной психической реальности. Серьезные научные исследования рассматривают пралогические образования в качестве защитно-адаптивного феномена и специфических стратегий совладания. Такой подход в отношении к суевериям и мистицизму с одной стороны позволяет дифференцировать болезненные состояния, однако с другой стороны помогает при правильном подходе усилить ресурсные возможности человека. Так.

Так, – подтвердили коллеги.

– Ну вот. А сейчас перед нами стоит вопрос вопросов. Что делать с Иваном Ильичом?

Попытаться разубедить его и продолжить лечение или отпустить его с богом, положившись на его веру в вещие сны.

«А вы сами Михаил Львович что думаете?» —спросила Наталья Степановна. Гурам Иосифович при этом солидарно кивнул, поддерживая вопрос коллеги.

– Я думаю вот что, – профессор Либерман на мгновенье задумавшись, произнес: “В случае с Иваном Ильичом наша задача, как психотерапевтов-профессионалов будет поставлена правильно, если мы по мере наших сил и возможностей будем аккуратно использовать контекст суеверий, то есть те составляющие «вещего сна» как элемента внешнего воздействия, включая их в парадигму научной психотерапии, избегая сползания в мистицизм и эзотерику. И хотя результат терапии не прогнозируем и может оставлять двойственное ощущение, нельзя забывать о субъективной мировоззренческой картине нашего пациента, которая во многом пронизана, а иногда и строится на заблуждениях, суевериях и возможно в некоторой толике – мистицизма.

– Михаил Львович, извините что я вас перебил. Тут мне на память пришел случай. Я тогда только год проработал в вашем отделении, – Петр Александрович Волков встал со своего места, и посмотрел на коллег, расположившихся, напротив. – Вы знаете, то, что тогда делал Михаил Львович, показалось мне шоу, и я не знал, как к этому относится. Но тот не совсем обычный подход дал фантастический результат. Если честно, то я такого больше нигде и не у кого не видел.

Было видно, что профессор был польщен, но вида он не подал: