Сам персонаж, к которому с радости устремились наши друзья, был действительно весьма интересен. Небольшого роста коренастый мужичек, совершенно неопределенного возраста, с нестриженными волосами, которые выбивались из под серой войлочной шапки, и неаккуратной бородой. Одет в длинную холщовую серую рубаху с поясом, холщовые штаны, онучи и лапти.

– Здравствуйте, уважаемый. У вас тут кино снимают? – приветливо заговорил Андрей.

Мужик не спеша внимательно оглядел пришедших, и с прищуром ответил:

– Здоровеньки, дорожники 1 , вы откеда акие малохольные?

– С Москвы пешком идем, папаша, – шутливо бросил Андрей.

– Из шляхтичей 2 что ль? – с явным недоверием спросил мужик.

– Из хохлов, пришли тебя поработить. Кончай эту комедию, скажи, где тут телефон и далеко ли до города, – с раздражением сказал Николай.

– Не ведаю про этаких, и слова у вас диковинные, неразумительные. Скажусь про вас старосте, а он пущай решает, куды аких, к воеводе иль обратно в Москву.

– А сам-то ты кто тогда? И как деревня эта называется?

– Посмотри сколь дворов, не деревня у нас, а цельное село – Брусничное, Кирилловского монастыря, но по грамоте кликают Спасское. А звать меня Гаврилка Непотяговский, сын Степана Непотяговского.

– Не далековато отсюда будет до Кириллова, ничего не попутал? – недовольно спросил Андрей.

– Ешо как далече, два по десять поприщ 3 до Вологды, а тама ешо докуль раз семь как до Вологды. Монастырь большой и богатый, сам Иоан Васильевич надарил ему деревень по всей округе, – важно заметил мужик.

– Если он и играет, то весьма недурно, – шепнул на ухо Николай.

– Скажи-ка, Гаврилка, а кто сейчас воеводой на Вологде? – спросил, улыбаясь, Андрей.

– Так, Одоевский Иван Иванович, с прошлой весны как махнул князя Вадбольского Семена Васильевича.

– А в каком году Семен Васильевич заступил?

– Так считай, за год до тогось, значит,– подумав несколько мгновений, Гаврилка сказал: – 7119 лету от Рождества Христова.

Андрей и Николай переглянулись и отошли в сторону поговорить.

– Мужик подкованный попался, датами и именами так и сыплет, играет первоклассно. Чем бы его подловить? – Андрей посмотрел на Николая.

– Сейчас денег ему дам, он роль сразу сменит. Учись.

Николай достал из кошелька пятисотрублевую банкноту и протянул мужику:

– Гаврилка, или как там тебя по жизни, довези нас до Вологды, кончай ломать комедию, ты и так нас немало удивил, просто уже не до шуток, полдня на ногах и без еды.

Мужик с любопытством взял банкноту, повертел ее в руках, даже понюхал. Было ощущение, что деньги он видит в первый раз.

– Чудная вещица, баская 4 , на кой ляд она мне, – и протянул обратно.

Друзья вновь отступили на пару шагов посоветоваться.

– Что-то я совсем запутался, какие-то странные вещи происходят. Эта яма, старинная копейка, подкова ручной работы, телеги, дома под дранкой без труб, воеводы, Гаврилка этот в образе своем… Понимаешь, к чему я? – напряженно говорил Андрей, близко наклонившись к Николаю, чтоб их никто не услышал.

– Ну, так сыграть сложно. Ведь этого не может быть, это только в фантастических книгах и в фильмах – перемещения во времени или в измерении, не знаю как правильно. Кстати, какой это год, если он говорит, что сейчас 7121? – спросил Николай.

– Похоже, он по Византийскому календарю считает, Юлианский с Григорианским еще, видать, не вступил. Как раз недавно с дочкой писали школьную работу, там разница, дай Бог памяти, то ли пять тысяч пятьсот, то ли чуть больше, не помню точно. То есть сейчас 1605 – 1620 по нашему календарю. Что у нас было в это время, вспоминай.

– Смута была точно, что еще-то? Пойдем обратно, а то приведет еще мужиков, – кивая на Гаврилку, сказал Николай.

Они вернулись обратно, мужичек по-прежнему смотрел на них с недоверием. Начал Андрей:

– Гаврил, ты знаешь, брат, мы тут долго плутали, шли с Новгорода, потом на нас напали лихие люди, забрали коней, пожитки, бумаги наши, деньги. Все, что на нас – это только и осталось. Нам бы переночевать где, да одеженки какой, а утром мы бы в Вологду тронулись. Новостей никаких не знаем, ты, вроде мужик грамотный, расскажи, кто в Москве сейчас царствует, уж больно долго плутали.

На лице Гаврилки появилась добрая улыбка, видно было, что слова ему понравились:

– Грамоте немного учен, считать могу, читать немного, с письмами туго, да и комусь мне писать-то. Учился у батюшки в нашей церкви Преображение Спасово. Женка моя их обстирывает. Слыхал в Вологде на праздник новолетия от ярославских торговых людей, чтой собралси в городе Ярославле Совет всея земли русской, а созвали Кузьма Минин и князь Пожарский. Архиепископ наш, Сильвестр, благословил ратников вологодских да тотемских, устюжских с ними же, и ушли они в ополчение. Вота такие дела у нас, погонют наши литовцев с поляками из Москвы, победили ужо гетмана Ходкевича, будь он неладным.