— У меня тоже есть объявление! — сказала я, максимально усилив голос магией.

— Тихо! Так мы оглохнем! — шикнул мне Эргон, и я со смешком немного уменьшила громкость.

— Отбор не дошел до конца. Но. последние события сделали неявное явным. Да простят меня другие женихи. Я. Я, принцесса Эреамора Алиса, избираю Правителя Эребеара Байдора своим мужем! Если он не возражает, конечно. — добавила я, кинув на Байдора быстрый взгляд.

— Он не возражает, — тихо сказал Байдор. — Он надеялся на это.

В следующий момент под восторженные возгласы и радостный рев немногих драконов, что кружились в воздухе, Байдор опустился на одно колено и поцеловал мою руку.

— Я счастлив стать твои избранником, принцесса Алиса, — сказал он. — Я люблю тебя. Полюбил с самого начала. Думаю, даже раньше, чем ты накормила меня своими пирожками. Хотя пирожки, конечно, меня добили. — это он добавил уже тихо.

Потом поднялся, обнимая меня за плечи, и громко произнес: — После нашей свадьбы мы станем соправителями. И наши государства будут объединены в одно. Если нынешний Правитель Эреамора Эргон не возражает.

— Он не возражает, — в тон Байдору сказал папочка. — Мы вроде об этом и договаривались.

И тут со стороны носилок послышался злой и хриплый голос Сурала.

— Не бывать этому!

Его взгляд уперся мне в лицо, а в следующий миг стрела черной энергии - остатки силы раненного дракона - ударила мне в сердце.

Конечно, никто не ожидал от раненого дракона такой прыти. В подобном состоянии никто не может магичить. Но Сурал смог.

Это была моя предпоследняя мысль. Темнота пронзила сердце и начала расползаться по телу. Зрение затухало, а внутренности словно бы таяли - с болью, с этаким едким кислотным ощущением.

Неужели это все, конец истории? Такой была еще одна «предпоследняя» мысль.

Прежде чем я потеряла зрение от темноты и сознание от боли, успела заметить, как в сторону Сурала резко выбросил молнию Эргон, одновременно - Клариасса. Байдор протянул руку туда же, но ему стало не до того - нужно было подхватить меня на руки.

Но прежде чем ударили молнии Эргона и Клариассы, к Суралу сделал шаг разъяренный Гриша... Его лицо было перекошено от злости. Не знаю уж, что он хотел сделать с черным драконом. Может, придушить?

А в следующий миг темнота совсем поглотила меня. Я не видела ничего, лишь корчилась от боли на руках у любимого.

Спустя несколько секунд невыносимой боли, вдруг стало легче, я услышала голос Байдора:

— Вот так, Алиса, милая, давай. Прими эту энергию. В тебе самой полно нашей силы -отец, видимо, не знал этого. Просто прими ее, позволь этой тьме смешаться с тем, что и так уже в тебе есть. Давай, я помогаю тебе, как могу!

Я резко вдохнула воздух и подумала: «Не думать. Не бояться. Делать то, что он говорит». И призвала свою собственную темную энергию.

Поедающий меня поток тьмы вдруг стал спокойным, перестал мучить. А еще через пару мгновений - смешался с моей силой, даже придавая бодрости. Зрение вернулось волной, и я увидела лицо Байдора, склонившееся надо мной.

Одной рукой он придерживал меня, а другая лежала у меня на груди, помогая прийти в себя.

Чуть дальше было видно лица Эргона, Клариассы и Гриши - они тоже склонились ко мне с озабоченным видом.

— Я уже в порядке, — сообщила я, пытаясь приподняться. Ничего не вышло, просто потому что меня держал Байдор.

Он усмехнулся, легко приподнял меня и поставил на ноги.

— Ох. Ну и напугала ты, внученька! — облегченно рассмеялась Клариасса и нежно погладила меня по щеке.

— Что Сурал? — спросила я, когда она перестала меня тискать.

— Умер, — коротко ответил Эргон.

А Байдор медленно склонил голову, пряча лицо. Я взяла его за руку. Потом мы с ним оба, как по команде, посмотрели туда, где лежало тело мертвого дракона.

Сурал был бледен, в лице застыла боль. Невидящие глаза уставились в небо.

Байдор неслышно подошел к нему, несколько мгновений смотрел на него с ничего не выражающим лицом. Затем медленно закрыл ему глаза.

— Что его убило - твоя молния? — спросила я у Эргона.

— Может быть - моя молния, может быть - молния Клариассы. Но скорее ментальный удар невиданной мощи, что со злости нанес ему Григорий прежде, чем мы все среагировали.

— Гриша? — я удивленно поглядела на друга.

— Я. случайно, — опустил голову Гриша. — Не хотел никого убивать. Просто очень испугался за тебя. А силу богатырскую еще соизмерять не умею. Байдор! — он обернулся к принцу, стоявшему возле мертвого отца. — Я не хотел!