— Нет, ни разу в жизни не видела, — отозвалась я. — Я вообще с роднёй плохо знакома.

Койдан поднялся с корточек, внимательно огляделся по сторонам и, сняв небольшую картину со стены, развернул её ко мне лицом и ткнул пальцем в изображённую на ней хрупкую девушку азиатской внешности.

— Вот это, Ника, моя двоюродная сестра. Брат отца, любитель путешествий и экзотики, нехило в Таиланде восемнадцать лет тому назад гульнул и заимел дочурку от местной красотки. Сейчас она учится в колледже…

— Хватит, Яр, я поняла твою мысль, — оборвала мужа, а у самой в голове не укладывается, неужели меня так легко обмануть.

— Если Алиса мне не сестра, зачем она тогда ею притворялась? Жила я скромно, деньги крупные не водились, она же ничего от вранья не получила.

— Ну почему это ничего. Крышу над головой, например, — спокойно сказал Ярослав и вновь взялся за осколки.

— Вот же я дура-а-а! Как так.

— Ник, ты не дурочка, а просто доверчивая, да и с мошенниками так всегда. Они песни складно поют, человек им верит, а когда узнаёт, что ему лапшу на уши навешали, не понимает, как это произошло.

— Алиса мошенница? Мы так дружно жили, весело, даже ни разу не поссорились, а когда две девушки одну жилплощадь делят и одной ванной пользуются, всякое бывает, — грустно сказала я и опустила ноги на пол, Яр протёр его влажной тряпкой, уже не порежешься.

— Мошенница, хоть и не совсем удачная. В твоём городе она от облапошенного и очень разъярённого бывшего ухажёра скрывалась, а когда угроза в его лице стихла, вернулась обратно в столицу. Алиса бы про тебя и думать забыла, но на пути ей попался такой же, как она, авантюрист и предложил заработать быстро и много. Для этого нужно было, как ты, наверное, догадываешься кое-что из моего компьютера украсть. Задача сложная и опасная. Свои руки марать им совсем не хотелось, вот они и приняли решение тебя подключить. Разыграли перед тобой спектакль, и ты, моё солнце, повелась!

— А где Алиса сейчас? — поинтересовалась я. Вот бы номерок её раздобыть и всё, что о ней думаю, высказать.

— Ник, где она - пока неважно. То, что я тебе рассказал - лишь слова, у меня нет ни одного документа, подтверждающего мою версию. Нет ни фото, ни видеозаписи, нет и свидетелей. Выходит, моё слово, против слова Алисы. А теперь вопрос – ты мне веришь? Если есть хоть одно сомнение, даже где-то очень далеко и глубоко, скажи, для меня это важно.

Вот, значит, как – проверка на вшивость,. И это после трёх лет вранья муж хочет знать, насколько весомо теперь его слово.

С прищуром посмотрела на Ярослава, он полностью сосредоточен на мне и видно, что нервничает. Конечно, легче всего сказать – верю и ни капли не сомневаюсь, но в этом случае выходит, что я лицемерна. Закрыла глаза, отстранилась от доводов разума и прислушиваюсь к внутреннему голосу. Да, он, по сравнению с разумом, менее логичен, зато более постоянен. Факты его не сильно волнуют, одна чистая интуиция без перетягивания решения из одной плоскости в другую.

— Сомневаешься, — неверно расценив моё долгое молчание, разочарованно резюмировал Ярослав, а я-то всего-навсего хотела в себе разобраться. — Ладно, — Койдан потёр переносицу и, подойдя к плите, чтобы помешать кашу, повернулся ко мне спиной.

Обиделся.

Легонько и бесшумно спрыгнула со стула, на цыпочках подобралась к мужу и, широко распахнув руки, крепко к нему прижалась.

— Верю-верю-верю! — выдала я и ещё сильней сжала Яра в тисках. — И, между прочим, нетерпение – это порок. Мог бы и побольше времени выделить, прежде, чем за меня отвечать.

Лицо мужа не вижу, но уверена, он улыбается, я тоже довольна. Ведь не для него одного было важно, верю я ему или нет. Жить под одной крышей, строить совместные планы, идти по жизни рука об руку и главное - любить человека, которому нет доверия – тяжкая ноша.

Понимаю по телодвижениям, Яр отставил кастрюльку с горячей конфорки на холодную, положил лопатку в блюдце, вот характер – даже в такой ситуации Койдан остаётся аккуратистом, а затем муж повернулся ко мне лицом. Я не ошиблась, Ярослав светился счастливой улыбкой, в уголках его глаз сеточка из крошечных и родных морщинок.

Мы стоим и пристально друг на друга смотрим, при этом молчим, но на самом деле ведём весьма оживлённый диалог. Муж плавно скользит ладонями по моей спине, и его касания столь нежные и трепетные, что я понимаю, ими он заменяет слова благодарности за доверие. Дальше Ярослав низко склоняется, наши губы соприкасаются, поцелуй поначалу степенный, размеренный, но его темп нарастает с каждой секундой. Мы дышим глубоко, урывками хватая воздух, и кухня наполняется стонами. Две души, как и два тела, соединились не только физически, но и духовно. Мы с Койданом – одно целое во всех смыслах этого слова.

Очнулась лёжа на столе. Тело до сих пор подрагивает в судорогах, ноги трясутся и нестерпимо хочется пить.

— Яр, мы совсем с тобой оборзели, — выныривая из-под разгорячённого и влажного мужа, заворчала я. — Если бы Тёма проснулся, — зажмурилась, даже продолжать страшно, что бы он мог лицезреть.

— Ну ты даёшь, — расхохотался Яр. — Сама же дверь в кухню закрыла и ещё стулом подпёрла, — сказал муж то, что я только сейчас вспомнила. — Да и услышали бы мы, как Артёмка проснулся, вон, радио няня лежит.