Ириска

Эллисон сбегает из дома. Чтобы переждать тяжелые времена, она проникает в чужой дом, думая, что тот пуст. Но это не так: пожилая женщина по имени Марла, страдающая слабоумием, живет там – и она принимает Эллисон за свою старую подругу Ириску.

Итак, теперь она Ириска. Понимая, что это неправильно, она все же соглашается на эту роль – в конце концов, можно больше не думать о ночлеге.

Постепенно их дружба крепнет, и Эллисон видит, как сильно Марле на самом деле нужен кто-то близкий. Сможет ли она стать этим человеком и найдет ли наконец место и для себя в этом мире?

Сара Кроссан – ирландская писательница, обладательница многочисленных престижных премий в области литературы («Медаль Карнеги», Литературная премия YA, премии Ирландии CBI в номинации «Книга года», приз журнала The Bookseller).

История дружбы двух совершенно разных людей – подростка с проблемами дома и старушки, страдающей деменцией.

Та самая форма отношений, которая может вылечить и преобразить даже израненную душу.

Белый стих – фирменный стиль автора, лаконичные строчки, весь текст можно разобрать на цитаты!

Рекомендуем поклонникам книг «Все еще Элис» (Лайза Дженова) и «Элеанор Олифант в полном порядке» (Гейл Ханимен).

Ее зовут Марла.

А я для нее – Ириска,

хотя родители назвали меня Эллисон.

Вообще-то

имя мне выбрала мама;

отцу не было дела до вопящей малышки —

как ее там назовут…

В тот день, когда я появилась на свет.

У него заботы поважнее.

Сейчас

Марла спит в соседней комнате,

на обоях

цветут незабудки;

похрапывает, лежа на спине

с открытым

ртом.

Бывает, ночью

она просыпается,

стонет,

машет руками и просит кого-то

оставить ее, оставить ее в покое.

Я вбегаю,

тихонько поглаживаю ей руки:

«Я здесь, все в порядке, просто

вам что-то плохое приснилось».

Это всегда помогает:

Марла глядит мне в лицо,

как будто ей только и нужно было

увидеть меня;

закрывает глаза и

вновь уплывает в сон.

У меня такой мягкий матрас, я просто тону в нем.

Застиранные простыни

тонкие, как бумага.

На окнах не занавески – прозрачный тюль:

не спасает от света

уличных фонарей.

Не мой дом.

Не моя комната.

Не моя кровать.

Я не та, за кого себя выдаю.

И Марла – не та, кем себя считает.

Я стараюсь забыть, а она – пытается вспомнить.

Я обычная девочка. Марла – ни на кого не похожа.

Мне грустно порой.

А она, бывает, сердится.

И все же.

Нигде, никогда,

мне

не было так хорошо

как здесь.

На автобусной остановке

ко мне на скамейку

подсаживается бородатый тип.

Обломанные грязные ногти,

рваные кроссовки.

– Хочешь чипсов?

Как фокусник, достает из-за пазухи красную

банку.

Я отодвигаюсь,

смотрю себе под ноги, на рюкзак:

там одежда и несколько булочек.

Много с собой не возьмешь,

да вообще-то и брать было нечего.

– Черт возьми, что у тебя с лицом?

Он косится в мою сторону, хрустит чипсами,

оглядывает меня.

Крошки на куртке

и в бороде.

– Похоже, кто-то тебе хорошенько вмазал?

Отворачиваюсь,

в надежде —

может, подумает – не понимаю его.

Типа я иностранка.

Да я так и ощущаю себя —

для всех чужая, вдали от дома.

Мир вокруг – бестолковый. Шумный. Непонятный.

Подходит автобус. Вручаю водителю свой билет,

желтый квадратик. Подальше отсюда!

Оплачен картой отца.

Беглянка.

Лгунья.

Воровка.

Сажусь в самый конец

и прижимаюсь лбом

к холодному запотевшему стеклу.

Я еду на запад —

к Келли-Энн,

ведь она тогда не хотела —

не хотела уезжать без меня.

Автобус ревет, набирая скорость.

Не вернусь.

Ее чемодан выпирал посередине,

как живот у обжоры.

Похоже, Келли-Энн собрала вещи еще вчера – заранее.

– Элли, прости, мне нужно уехать.

Он совсем уже озверел.

И снимает с пальца кольцо. Матовый рубин, это отец

подарил ей.

Заплаканная, бледная.

Мрачная.

Давно не видела, чтобы она улыбалась.

– Не уезжай.

Я вцепилась ей в куртку.

– Поедем со мной!

Обулась, следит

за стрелками часов на стене.