Отношения с отчимом не заладились, да и папа был, как он говорил, шебутным ребенком, все время что-то придумывал, фантазировал, энергия била через край, даже сам записался в секцию бокса в «Крылья Советов», где в последствии получил мастера спорта по боксу.

Однажды, чтобы угостить всех своих друзей вкусностями, продал мамину шубу, и все бы ничего, но, как выяснилось, в кармане шубы были вшиты и спрятаны деньги, внушительная сумма. Ох и влетело тогда папе!

Отчима раздражал чужой ребенок, да еще и с таким активным характером, мама постоянно работала, ей было не до воспитания, и, по классике жанра, отчим стал бить папу, и он сбежал в 13 лет из дома. Совсем.

Сбежав из дома, он оказался на вокзале, где встретил рыдающего мальчишку в военной шинели.

– Что ты плачешь? – спросил папа.

Рис. 4. Папа со своей матерью, Анной Васильевной Мишулиной

– Да меня в артучилище отправляют, а я не хочу! – рыдал парень.

– Так давай махнемся одеждой и я поеду вместо тебя!

Просто папа решил, что артучилище это артистическое училище, а так как он уже грезил профессией актера, то не задумываясь махнулся одеждой с парнем и оказался в городе Анжеро-Судженске. Время было предвоенное, документы особо никто не проверял, так что затеряться среди толпы было легко. И только лишь приехав в Анжеро-Судженск, он понял, что никакое это не артистическое училище, а самое что ни на есть артиллерийское. Но папа и там не растерялся, открыл драмкружок. Начал преподавать танцы и ставить спектакли. Он часто вспоминал:

– Поражаюсь своей юношеской наглости: вот так запросто, не имея опыта и образования, я мог чему-то обучать других!

А дальше была война. Однажды, для показа своего спектакля в клубе, папа, по глупости мальчишеской, украл лампочку, вывернул ее в местном сельсовете и попался на воровстве. А сельсовет во времена Сталина такое не прощал! За это его посадили в лагерь.

Там случилась трагедия, которая отражалась на папином здоровье до конца его дней. Папу переехал трактор. В лагере он работал водовозом, возил воду заключенным, а так как в основном сидели политические, по сути, ни за что пострадавшие интеллигентные люди, много врачей, работников культуры, то папа, имея доступ к кухне, как водовоз, прятал хлеб и втайне возил им вместе с водой, чтобы люди не умерли с голоду. Однажды и на этом он попался. Ему увеличили срок на два года. Но в этом был он весь. Всегда и всем бескорыстно помогал, даже в ущерб себе. Помогал до конца своей жизни.

В один из дней работы водовозом он очень устал и уснул в поле, тракторист, работавший там же, его не заметил и наехал на него.

Папа не дышал, его приняли за мертвого и отнесли в морг. Спасло лишь то, что работник морга зашел, привезя очередной труп, а папа пошевелился. Работник чуть не упал в обморок, папа всегда с юмором рассказывал эту историю, но тогда, я думаю, им всем было не до смеха. Папу срочно отвезли в операционную, вызвали политзаключенного хирурга, который и провел операцию, спасши папе жизнь.

Папин дядя, как я уже писала выше, занимал очень высокий пост (советский историк-антиковед, доктор исторических наук, профессор, главный редактор журнала «Вестник древней истории»), был вхож к Сталину, благодаря этому имел доступ к некой секретной информации, ему сообщили об инциденте, он нашел папу и добился его досрочного освобождения.

И начался папин долгий и тернистый путь в профессию.

Он грезил ею с детства. Увидев фильм с Чарли Чаплином, лет в пять, он понял, что вот его призвание! Только этим он хочет заниматься.

Он рассказывал, что в день в кинотеатре рядом с его домом, на улице Горького (ныне Тверская), было несколько сеансов фильма с Чаплином, и папа шел на самый ранний сеанс, но так хохотал, что мешал остальным людям смотреть фильм, его выводили из зала, но он не шел домой, а оставался на следующий сеанс, но смех снова не давал ему досмотреть фильм до конца, в итоге целиком кино он мог посмотреть только на последнем сеансе.

Он всегда говорил: «Меня не сломало то, что я имел четкую цель. Я мечтал быть артистом, и никакие плохие компании не могли сбить меня с толку. Я формировал сам себя. Когда другие прозябали во дворах за алкоголем и картами, я читал или писал рассказы». Кстати, папа не пил до 40 лет совсем. Да и после 40 мог выпить пару рюмок, но никогда не дружил с алкоголем.

Меня всегда восхищало то, что он, по сути, сам себя воспитал, при этом не сошел с правильной дороги, не сломался, не ожесточился, а остался добрым и открытым человеком.

Насчет его написания рассказов тоже была интересная история.

Ему было лет 14, он сидел ночью один и писал очередной рассказ, как вдруг появилось видение из-за шкафа в облике женщины в черном. И она сказала ему: «Если больше определенного количества человек узнают твою настоящую дату рождения или хоть один твой рассказ будет опубликован, ты умрешь!»

Я часто спрашивала папу: «Ну что это прям правда? Она реально была?»

«Не знаю, может, это был сон, может, явь, но дату я изменил в паспорте и с тех пор стал писать «в стол».

Спустя много-много лет он опубликовал маленький рассказик и заболел. Не знаю, совпадение это или нет, но после он уже ничего не опубликовывал.

А вот мечта стать актером его не оставляла никогда.

Когда после попадания под трактор и операции он оказался в городе Удомля, поехав вместе с другом, который жил в тех местах, папа тут же устроился в местный Дом культуры массовиком-затейником.