— Борь, а разве так обычно учат? — наивно спросила Любовь.

— Да что они понимают? Меня слушай, я знаю секретные приёмы лучших стрелков НКВД, — высокомерно отозвался Борис.

Плотину прорвало. У Воронцовой так подгорело что она не смогла больше терпеть и пошла вперёд прямо сквозь толпу учеников что стали торопливо расходиться на пути сурового инструктора. Не все успели и она просто напросто оттолкнула их с дороги.

Конец отступления — Надежда. Начало отступления — Любовь.

С самого начала план Бориса показался Любви очень странным, словно слепленная на коленке глиняная свистулька. Но он говорил с такой уверенностью будто сто раз проделывал подобное. И она невольно согласилась, хотя и было страшно. Очень не просто когда являешься самым слабым звеном. Да и обида на Надежду за сравнение её с гладильной доской, всё ещё была свежа. Она перевела взгляд с Воронцовой невольно задержав на переодевающемся спутнике, и тут же быстро отвела в сторону — это смущало и было немного завидно. А он ведь мужчина и от этого становилось только хуже. После того как Борис оживлённо поболтал со своим старым другом их впустили на территорию полигона. Пока Воронцова что-то важно вещала перед солдатами, они начали своё представление. Что даже на её взгляд выглядело довольно забавно, стоило приложить определённые усилия держать лицо серьёзным и строго повторять за Борисом. Когда Любовь увидела как раскрасневшаяся Воронцова энергично направляется сюда, внизу живота словно мороз прошёл. Не высказанный вопрос какой от этого толк, очень скоро прояснится сам собой.

Конец отступления — Любовь.

Слава богу боец оказался сообразительным ровно настолько чтобы принять двадцатку и сделав вид что поверил мне, пропустить на это подобие стрельбища. Хотя может ему было просто плевать. Не имеет значения. Уж с Наденькой то мы найдём общий язык, несмотря на горячий характер.

Пока она там вбивала в пустые головы прописные истины я показал Любе пару только что придуманных коронок. По её сосредоточенному лицу было трудно понять как она к этому относиться, но думаю ей понравилось. Такого в учебниках не напишут.

— Какого хрена вы тут делаете?! — раздался злой окрик со спины.

Я не спеша обернулся и увидел Наденьку у которой на щеках играл румянец как признак не самого благодушного настроения.

— Обучаю рядовую Любовь. Как-то странно звучит. Обучаю новобранца Любовь. Во, так гораздо лучше.

— Как ты можешь кого-то обучать? Ты сам в слона не попадёшь, поставь его перед тобой! — язвительно выдала она.

— Можно подумать, можно подумать. Сама то чудо инструктор промазала мимо оборотней со ста метров. Или ты думаешь в своём высокомерии что сможешь обучить её лучше? — насмешливо произнёс я.

— Представь себе, — выпалила она и тут же выражение её лица изменилось будто она вспомнила что дома на плите молоко осталось. Глаза сузились, а рот приоткрылся в изумлении. — Ты всё специально подстроил?!

Моя гениальная многоходовочка сыпалась как песчаный замок под набегающими волнами. Попытался быстренько найти выход из положения, но способность к импровизации дала сбой. Чем дольше тут тянешь тем больше оппонент убеждается в своей правоте.

— Нет конечно, ну что ты Наденька выдумываешь, — кротко сказал я первое что пришло в голову, и судя по выражению её лица провалился окончательно.

Тут стоило бы ожидать совершенно заслуженной порции матюгов свой адрес за корявую попытку манипуляции, но то что я услышал ожидал меньше всего:

— Хорошо, я научу её.

— Отлично, ну не скучайте девчёнки, — круто развернулся и бодро двинулся к машине.

— У меня есть условие, — донеслось в спину. — Ты пойдёшь прицепом.

— Ээ?

— Да, — ответила она на не высказанный вопрос.

Надежда стояла сложив руки на груди, а Любовь что всё это время молчала изображая потерянного щенка. И не надо быть семи пядей во лбу чтобы понять, без согласия никакой передачи знаний не произойдёт. Выхватил рапиру, вскинув вверх.

— Огнестрел для слабаков. Шеей шабулосабараболошабулошасулалолыаАА! — выкрикнул я в стиле сурового китайского мастера боевых искусств и крутанул сальтуху назад. Сведённые мышцы не позволили до конца сделать оборот и я почувствовал что ещё немного и воткнусь головой, выставив руки удалось смягчить падение и одновременно резко взмахнул ногами сгибая корпус обратно очутился на ногах. Исполняя пару красочных приёмов с мечом. Вроде никто не заметил косяк в исполнении, будто так и задумано.

Воронцова молча стояла и взирала на сие действие, источая скептицизм по отношению к этому идиотизму всем своим видом.

— Эх, умеешь ты Наденька уговаривать, — вложил обратно в ножны рапиру.

— Уговаривать? — она изогнула бровь. — Можете идти на все четыре стороны.

— Прости неразумных люмпенов, научи нас сенсей, — склонил я голову краем глаза наблюдая как Любовь наблюдает за моими метаморфозами без действий, тихо пнул её по голени.

— Ай, научи нас, — повторила она за мной.

— Другое дело, могли сразу так подойти без этого дурацкого выступления.

Чёрт побери, на секунду мне показалось что она права, но лишь на секунду. У неё сейчас наверняка работы выше крыши и уж Любу она бы послала подальше с её странными просьбами, это точно. А вообще конечно жаль что не удалось сойти за слабоумного фехтовальщика 21 века и отбрехаться от бесполезного времяпровождения.