— Да, Ратиур стал мне добрым другом, — она остановилась немного отдохнуть и повернулась лицом к Исхе. — Он был моим семейным лекарем. Я взяла его с собой, когда переехала в замок. Все равно я последняя в своем роду. Отца и мать несколько зим тому унесла лихорадка, все мои братья умерли в младенчестве.

— Мне жаль, — Исха опустила глаза. Медика продолжила путь.

— Не стоит. С родителями я была не слишком близка.

Ведьма пожала плечами.

— Все равно я знаю, что это такое, когда ты остаешься одна во всем белом свете.

— Ну, как видишь, я теперь не одна, — улыбнулась женщина. — Но если ты хочешь меня немного развлечь, я не прочь услышать твою историю. В подробностях. Сколько бы на это ни потребовалось лучин.

Времени у них действительно было очень много. Исха предполагала, что увидит Веренира еще очень не скоро. Наверняка, сейчас он занят расследованием. Спал ли он хотя бы немного или все еще весь в делах? Подумав о деснице, она мысленно вернулась в темницу и вспомнила о вчерашнем воскрешении лекаря. В груди что-то больно сжалось.

— Исха, — позвала Медика. — Исха!

Наконец, та взглянула на собеседницу.

— За одну щепку твое лицо три раза поменяло выражение. Что тебя напугало?

Ведьма на миг задумалась.

— Веренир. Он пугает меня до дрожи.

Несмотря на то, что она совсем не знала эту женщину, Медике хотелось доверять. Та покачала головой.

— Да, меня тоже, если честно. Я очень рада, что ты оказалась здесь, иначе Тройтан обязал бы десницу за мной наблюдать. Веренир очень предан княжеству, я это точно знаю. Князь доверяет ему, как самому себе. — Медика вновь остановилась и жестом показала девушкам, чтобы те готовили место для завтрака. — Но рядом с ним мне не очень-то уютно. Тебе тоже?

— Ну-у, примерно…

Часть нее рядом с магом буквально каменела, другая, несмотря на все сигналы тревоги, выказывала явное любопытство. Как бы то ни было, она была обязана ему жизнью. Доведется ли когда-нибудь вернуть этот долг?

Покрывало расстелили прямо на траве. Из корзины появились вареные яйца, хлеб, сыр, свежее козье молоко и яблоки. К последним Медика питала особенную слабость.

— Больше всего меня пугает то, что они с Тройтаном собираются делать, если Империя все же развяжет войну. Ты же сама видишь, как все напряжены по этому поводу.

— Ты об этом новом оружии, про которое все говорят, но никто не знает ничего конкретного?

Медика покосилась на служанок, которым было дозволено завтракать вместе с ними, потому что есть в одиночестве мать наследника трона ужасно не любила.

— Да, только это не совсем оружие, — поморщилась она.

— Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать, — Исха разломила хлеб и взяла кусок сыра.

— Не думаю, что я вправе говорить об этом. Но я вижу, как он на тебя смотрит. Спроси у него сама.

Теперь Исха была озадачена вдвойне.

— Как смотрит? — нахмурилась она, пытаясь прожевать кусок хлеба. — То, что он задумал, как-то связано со мной?

— Нет, ты не так поняла. Это связано с ним, с десницей, — при этом она склонилась и зашептала Исхе в самое ухо. — Скорее, он и есть это оружие. Но больше я ни слова не скажу. И так уже, кажется, наговорила лишнего. Спроси у него.

Исха хотела что-то возразить, но Медика поднесла палец к ее губам.

— Ни слова больше об этом. Теперь расскажи о себе.

***

На столе горами лежали книги, рядом валялись свитки, несколько из них упало на пол. Но Веренир этого не заметил, он внимательно всматривался в один из особо толстых фолиантов. Эйла тихо проскользнула в его кабинет. Десница лишь мельком окинул ее взглядом и продолжил чтение. Она остановилась в шаге от него. Выждав немного, служанка сделала еще небольшой шажок навстречу и легонько потерлась щекой о его плечо. Пальцы мягко заскользили по шелку, он все еще был в том же наряде, в котором пришел на праздник, только снял камзол, оставшись в рубахе.

— Господин звал меня, — томным голосом протянула она.

Наконец, Веренир отложил книгу и мягко отстранил девушку от себя.

— Эйла, не нужно. Приведи Исху. Пожалуйста.

Мужчина на одно мгновение поймал ее взгляд, который не был ни кротким, ни покорным. Недобрые искорки промелькнули и сразу же были скрыты под опущенными густыми ресницами.

— Если господин этого желает, — она поспешно ушла.

Интересно… Впрочем, это было вовсе не важно. Он ей ничего не обещал. А она всегда приходила к нему добровольно. Веренир никогда не задумывался, почему. Возможно, ради какого-то статуса среди прислуги или из-за тех побрякушек, которые он иногда ей дарил. Надо признать, некоторые из них были довольно недешевые. Но неужели она могла что-то к нему чувствовать? Так или иначе сейчас не то время, чтобы думать о таких мелочах. Он смертельно устал и, кажется, держался только благодаря тому сочетанию трав, что заварила служанка по указанию ведьмы.