— Кого? — я сделал большие глаза, чтобы хоть немного развеселить его. — Регента что ли? А пусть погоняется. Давно я в догоняшки не играл.

— А, — фыркнул эрцог. — Я у тебя, значит, на одной стороне воюю, а регент — на другой…

— Вроде того, — согласился я. — Ты поболей пока, а я проясню для себя: кто тут с кем воюет.

— Пламя и Бездна, — выругался вдруг Локьё. Эрцог хотел дотянуться до висящей у изголовья столешницы, но рука соскользнула, и он потерял опору.

Я наклонился к нему, придержав легкое сухое плечо:

— Лежи, а то мне Домато голову оторвёт. Серьёзно так обещал, — я не смог сдержать улыбку.

— Тогда бумаги подай, вон там, на краю стола.

Я встал, взял опечатанный, запаянный в пластик пакет и протянул ему. Но эрцог покачал головой:

— Нет, это тебе. Передай в руки лендслеру. И скажи ему, что лучше бы всё это потом уничтожить. Это по Плайте. Возможно, поможет вам чем–нибудь.

Я кивнул и, расстегнув китель, спрятал пакет под рубашку.

— В общем–то, твой прилёт — кстати. Я как раз думал, как передать это.

— Я передам, — улыбнулся ему я.

— Будь осторожнее. И больше сюда соваться не смей. Со мной Домато, он умереть мне не даст.

— Эрцог хочет войны, не больше, чем мы сами, — заявил я, вваливаясь к Мерису.

— Ты откуда упал? — он поднял глаза от бумаг.

— Был на «Леденящем», потом на «Гойе», там встретил Дьюпа. Он к тебе послал. Сказал, что на Аннхелле в ближайшее время возможны провокации на «рабочем» континенте. И чтобы я подстраховал тебя. Келли висит в воздухе. И с ним «Четтер». У Келли пять сотен свободного десанта, и на «Четтере» человек триста. Но, при необходимости, если ободрать оба корабля, можно и полторы тысячи сбросить. Но я бы не советовал…

— Мне тебя и одного пока — за глаза, — перебил Мерис. А Сам где?

— Он мне забыл доложиться. Могу только догадываться, что Колин собирается повоевать в космосе, раз сидит у комкрыла.

— Локьё действительно отстранён от командования?

— Скорее, самоустранился. Эрцог болен, но не фатально, вроде.

— Зачем ты вообще туда летал, тебе жить надоело?

— Я документы привёз, по Плайте.

— Ну, да, ты и здорового замучаешь… — неожиданно сдался Мерис.

— Какой есть…

Я не верил, что замучил эрцога, скорее всего там постарались другие. Но спорить не стал.

— Мне остаться здесь, или лететь через пролив, учёных пугать?

— Останься. Хотя… Лучше оставь кого–нибудь поспокойнее. Келли своего что ли? А сам иди, погуляй. Энергия у тебя через край бьёт, вот и осмотрись. Ты тут два месяца не был. Может, на свежий глаз чего и заметишь. Что–то тихо последние дни стало. Не к добру это.

Я кивнул, вызвал Келли. Приказал охранять Мериса, как меня, потому что тоже ощутил вдруг это самое «не к добру». И, не дожидаясь, пока прилетит мой зампотех, смылся.

С собой взял только Роса и Дерена. Нет, вру, ещё Джоб за спиной маячил и изображал Статую Неподкупного правосудия, что стоит в Университетском городе Содружества на Диомеде. (Там, где учился когда–то Дьюп.) Статуя эта тощая, жилистая, с абсолютно непроницаемой мордой. Типа — меня не купишь…

Дожил, называю уже про себя миры Экзотики — Содружеством. Это они себя называют — Содружество свободных систем. А мы их — миры Экзотики. А они нас — «имперцы», или «зажравшаяся империя». А мы их — «психи и придурки». Хотя придурков–то с обоих сторон хватает. Парадокс.

Пилоты садились в шлюпку. Я тоже полез.

К моему удивлению, Дерена совершенно не смутила роль второго пилота. А ведь по квалификации он, мало того, что «первый», но и водил моих ребят в Белой долине в налёты на фермеров. И — никакого гонора. Забавный парень.

— Дерен, — спросил я, разглядывая его более узкую, чем у Роса спину, хотя ростом они под вид. Рос, правда, старше… — А ты у нас каких кровей?

Спина напряглась.

Я фыркнул.

— Я к экзотианцам нормально отношусь, не грузись. И Рос у нас здоровый на голову, да, Хьюмо?

— Бабка, — выпихнул из себя Дерен. И поправился вдруг. — Бабушка.

— Я как–то так и подумал. Ещё там, в долине… А зовут?

— Вальтер.

Значит, это бабушкино воспитание из Дерена лезет…

Иному бойцу не выдержишь — по шее врежешь за эмоциональную тупость, а этот замирает настороженно, даже когда я случайно скачу от настроения к настроению. Экзотианская кровь. Более тонкая, возбудимая психика. Рельефнее чувствует, резче, чётче. Выученный летать — летает, как по лезвию. Опыта, такого как у Роса, у него, конечно, нет, но мало в чём уступает уже. И нервы при всём при этом — позавидуешь. Не железо — сталь. Наши ребята в массе попроще…