Вытащив два ведра, для себя и для Гэрлока, я вынужден был еще и гармонизировать воду. К ночи, уже едва волоча ноги, мы с Гэрлоком дотащились до следующего пристанища, где и заночевали. Путь продолжили с рассветом, а к середине утра впереди показались окраины Расора.

Расположенный на восточном берегу реки, у самой бухты, город словно прилепился к утесам, сдерживавшим Великую пустыню, не позволяя ее пескам сползти в Южный океан. Дорога пошла под уклон, спускаясь с уступа на уступ к верхним воротам.

Они были открыты, а двое караульных приветствовали меня кивком. И то сказать: какая угроза могла исходить от единственного запыленного путника верхом на пони? Добравшись до городской площади, я высмотрел офицера местного ополчения и спросил, как проехать к казармам Наилучших.

– Наилучшие? А, это зеленые дьяволы. Тебе нужны зеленые дьяволы и их командующая. Прямо скажу, парень, лучше бы тебе отправиться прямиком в ад. Но вольному – воля: каждый вправе выбрать, какой смертью умереть. А смерти долго ждать не придется: скоро сюда нагрянут солнечные дьяволы. Они схлестнутся с зелеными, заполнят бухту своими железными кораблями и начнут обстреливать несчастный Расор громовыми снарядами.

– Так как насчет Наилучших?

– Езжай по восточной дороге мимо «Золотой Чаши» – заведения Гараса, – пока не окажешься возле дамбы. Там поищи железные ворота, которые караулят мужеподобные женщины с мечами. Да, мужеподобные. И имей в виду, я окажусь там вскоре после тебя, потому что хоть мне это и не по душе, на самом деле я такой же дурак, как и ты.

Он расхохотался и повторил.

– Да. Такой же дурак, как и ты.

Поблагодарив ополченца, я направил Гэрлока к «Золотой Чаше», размышляя о том, действительно ли Расор обречен и все так плохо, как считает этот малый.

Распространяя чувства, я не уловил никаких признаков хаоса: укрепления содержались в порядке, а присутствие Наилучших подкрепляло этот порядок воинской дисциплиной. Но, и это не могло не тревожить, смеха и болтовни, столь привычных для городов Кифроса, слышно почти не было.

Казармы Наилучших проглядеть было трудно: они выделялись и железными воротами, и массивными каменными стенами, и реявшим над самым высоким строением комплекса знаменем самодержицы.

У ворот стоял широколицый, темноволосый стражник. Я с ним знаком не был, и он, судя по безразличной физиономии, тоже меня не знал. С Гэрлоком в поводу я подошел к этому малому и представился.

– Меня зовут Леррис, я приехал повидаться с командующей.

– Чтобы попасть к командующей, нужен пропуск.

– Прекрасно. А кто выдает пропуска?

– Комендант гарнизона.

– А комендантом у вас, надо полагать, Елена?

– Для кого Елена, а для кого командир Елена.

По правде сказать, мне очень хотелось огреть этого идиота посохом, однако, памятуя о необходимости проявлять терпение, я вежливо спросил:

– А как найти командира Елену?

– Для этого нужно получить разрешение субофицера Трилека.

Я утер лоб. Ну почему мне так везет на кретинов?

– Об этом может знать сержант Хиссек.

– Прекрасно. А где сержант Хиссек?

– В главном холле.

Я двинулся вперед.

– Стой. Вход без пропуска воспрещен.

– Послушай, парень, ваша командующая доводится мне супругой, и я сражался в большем числе сражений, чем ты можешь вообразить. Поэтому будь добр, дай мне возможность встретиться с кем-нибудь вроде Елены.

– Я тебя не знаю и без пропуска не пропущу.

– Может, позовешь кого-нибудь постарше чином?

– Не могу. Для этого мне пришлось бы покинуть пост.

– А с места что, никого окликнуть нельзя?

– Была мне охота драть глотку из-за какого-то бродяги.

– Ладно.

Я отступил на шаг и вытащил посох из держателя.

– Знаешь, что это за штуковина?

– Это длинная деревяшка.

– Тут ты, приятель, дал маху. Это посох: с приезда в Кифрос он у меня третий. Один я сломал о белого чародея, второй сгорел дотла при столкновении с другим чародеем. А меня зовут Леррис, я не бродяга, а консорт командующей.

– А мне плевать, как ты назовешься и за кого тебе угодно себя выдать. Вход в казармы без пропуска запрещен.

Я шагнул вперед, и он схватился за меч.

Чуть не покраснев (если не побелев) от злости, я треснул его посохом по запястью, выбил у него меч и отбросил в сторону. Схватиться за поясной нож у парня не хватило ума; вместо того он заорал со всей мочи:

– На помощь! Убивают!

Глотка у малого оказалась луженая, и на его зов немедленно выскочили три молодца с мечами. Вместо того чтобы поинтересоваться, кто я такой и что мне нужно, эти ребята выказали явное намерение искрошить меня в капусту. Сбив одного из них с ног, я отступил к стене и занял оборонительную позицию.