Объяснение выдалось долгим.

Но она поняла.

А главное она не сердилась. Слушала со зжатыми зубами. Ручками себя обхватила, не желая сперва слушать.

А как ей в лоб было сказать. Что влюблен. Бесприкословно. Даже не пытался из себя эту дурь выбить. И заменить не пытался, как раньше. С другими.

Ее глаза, губки, которые такие мягкие и податливые, вся изящность миниатюрного тела.

Этот одуванчик из ее волос. При этом она сильная. Даже не представляет на сколько.

— Как ты себе представляешь? Привет. Я Дима, бывший наркоман, полный моральный урод и бабник. А еще я много вру. Даже сам себе. Хотел завязать с картами, да просрал чуваку тачку, которую он расхерачил. А теперь я попашу за него недельку. Так что не привыкай. Сама заполни свою анкетку и давай посылку.

Видел в тот момент ее отражение в стекле, потому как на меня она не смотрела, а от меня спряталась за своими волосами.

Хихикнула, поджала губу.

Фух, аж от сердца отлегло.

— Я и не просила чтоб ты лампочки менял. И обо всем остальном тоже.

— А мне хотелось. Руки чесались, сидеть не мог. Все время о тебе думал. И эту неделю как на иголках. Просто…

Поставщики на этой недели как сговорились. Задержки с поставкой продуктов, некоторые просто отказались приезжать.

Саня играет словно в песочнице. Мелко, грязно, и потом сам же себе хуже сделает.

А еще я побывал у врача Риты. Подсматривал за ее успехами. На ее смешную прическу собранных наверх волос, которые то и дело выпрыгивали из завитушки. Пряди падали на лицо, покрасневшее и полное упорства.

— Поймите правильно. Успехи есть, тесты и функции организма в норме. Но психолог уверен, что дело в ее восприятии.

— А что не так? Раз все так отлично как вы говорите, тогда почему она продолжает кататься на этой чертовой тарантаске, — бью ладонью по столу, от чего карандаши подпрыгивают и катятся. Доктор остановил их и вернул на место рядом с папками.

— Ей нужен стимул. Пинок.

Наклоняюсь к нему поближе. Он держит меня за дурака?

— Скажите конкретно. Я уже и в окна лазил, и цветы дарил, и сюрпризы устраивал. Прогулки. Мы даже собаку завели. Она вроде рада. Может лекарство? Витамин? Вы скажите только, деньги не проблема.

— Стимул, молодой человек. Чтоб ей захотелось покинуть насиженное место.

Вот оно что.

Может пёселя спрятать, или снотворного в еду подкинуть. Скажу сдох. Рита испугается, встанет, побежит.

Не, она плакать начнет скорее.

Тогда может Аську попросить подыграть. Закажу каких-нибудь лохов. Синсценируем ограбление. Пару раз чтоб Асе вломили. Тогда Рита испугается за подругу…Нет. Тогда Костян обидется. У меня и так друзей не осталось.

Хотя с нападением — это идея.

Те парни, с которым сцепился на Набережной все равно бы не подошли. Их всего то двое было. А позориться перед Ритой я не собираюсь.

— Я тебе нравлюсь? Хоть чуть-чуть? — девушка отлипла от окна и уставила на меня свои глаза. Взволнованная, видел как дрогнула ее шея.

— Ты симпатичный. Это все?

— Ну нет, я не про это. Есть ли во мне что-то, за что меня можно полюбить.

Румянец моментально проявился на девичьем личике. Даже в свете фонарей отлично было видно. Замялась. Я попал в точку?

— Ты держишь слово. Обещал поменять лампочку-поменял, обещал окно вставить-вставил. Проиграл-долг отработал, — она улыбнулась, но тут же вернулась к своему прежнему выражению лица. — Вон, Лохмача пожалел. Значит есть в тебе добрая искра. Просто ее нужно раздуть немного.

Ну не то. Не того я жду. А в принципе, почему она должна оправдывать мои ожидания. Обреченность накрыла волной, и я вырулил на дорогу к дому Милославской-Заброцкой

–

Ее неожиданный звонок разбудил меня утром.

— Да, — прохрипел я в трубку.

— Доброе утро, Рэмбо.

— Слышать твой голос с утра…Ммм. Действительно доброе.

В трубке что-то зашипело. Какие-то непонятные звуки. — Ты с кем там?

— Ни с кем. — вздохнула и на выдохе рассмеялась. — Ты сможешь меня в одно место свозить?

Поднялся с кровати, на ходу натягивая джинсы. Заметил что они грязные после вчерашней прогулки, выкинул. Достал спортивки. Придется сегодня выглядеть как гопник. Решил пожить в съемной, пока не разрешится проблема с Саней.