— Ты че несешь, — впрягся щуплый. Его я еще не видел в компании Малыша.

— А теперь ребятки берите свои жопки и тащите к Сане. Передайте, хрен ему, а не помещение. Только через мой труп.

— Да как скажешь. — Парни засмялись, а я проглотил ком.

Удалось уклонить от удара Щуплого. Выскочил специально перед джипом. Чтобы Рита увидела.

Если не сработает-пусть хоть Костяну позвонит. Поминки организовать.

Поднял руки вверх.

— Не хочу вас бить, там моя девушка смотрит. Попробуем бесконтактный бой? Вы замахиваетесь, я убегаю, — купятся, кретины. Мозг от синтетики совсем сплавился.

В любой другой ситуации я мог легко разделаться с Щуплым и татушником. С Лысым пришлось бы повозиться.

Но сейчас…

Пропустил удар. Первый, второй. Попал по ребрам, я загнулся как ржавый гвоздь. Щуплый резко дернул за волосы.

— Брось, Диман. Нам не нужна шумиха. Сейчас народ сбежится, менты понаедут. Договорись с Малышом. Нахрена тебе это убогое место. А Саня найдет ему применение.

Сплюнул, обнажив зубы. Пока еще целые.

— Сделает очередной притон. Ему же мало бабок.

— Тебе то что? Он же заплатит. Он тебе проценты хорошие предлагал, — не унимался парень с татухами, наяривая круги за спинами собратьев.

Вдруг его туша падает на асфальт предо мной, распихивая дружков. Лысый и Щуплый оборачиваются.

За их спинами стоит Рита, держа в руке свой дубовый бот.

— Кому еще добавить?

Глава 12

Рита

— А ты встал такой, ручонки в сторону" Бейте меня, я сегодня груша".-Меня все еще трясло от случившегося, и дело не только в ногах. Хотя это чувство не передаваемо. Для таких как я.

Когда Дима крикнул, чтобы я закрылась в машине, поняла что-то намечается. Это явно не встреча старых приятелей.

К ногам прилила тяжесть. Неосознанно, начали болеть икры. Будто меня медленно погружали в лежяную воду. Совсем медленно.

А потом Дима выскочил перед джипом. Лысый дядечка начал размахивать руками. А Дима продолжал стоять и лыбиться как придурок. Я же видела как он вчера тех парней швартовал, а тут ржет и только круги вокруг наяривает. Эти два тощих, ему как раз плюнуть.

Хорошо что я не позволила убрать свои ботинки в багажник. Да, тяжеловаты, но врач-оропед сказал что мне необходимо мучить ноги. Чтобы совсем не одеревенели. Даже если ходить я так и не смогу.

Лысый наступал, пару раз попал по Диме, и тот согнулся.

Удар. Еще удар. Есть ли смысл кричать, если люди все равно разбегаются и каждый хочет спасти свою задницу. Потому что мало ли, прилетит.

Даже не помню особо этот момент, когда вытащила громозкий предмет из коробки и разблокировала двери.

Видела взгляд Димы. Удивленный, радостный, кажется подойди ближе и увидешь в его карих глазах его душу, а потом он резко похолодел. Парень с тату повернулся и подался ко мне, а я снова приросла к месту. Дима дернул его на себя и ударил в нос, сшибая другого ногой в грудь.

Пока дядечки приходили в себя, прощупывали пульс у своего лысого напарника, я продолжала стоять.

— Ты можешь сесть в машину.

Кивнула. Уверена не была что могу сделать хоть шаг.

Но я сделала. Один. Второй. подняла ногу на высокую ступень, а дальше меня Дима практическивтащил, пристегнул ремнем и дал газу.

Теперь мы сидим у него дома. Я обработала перекисью его разбитую губу и висок. Он старался на меня не смотреть и устемил взгляд на свои руки.

— И как оно? Снова ощутить ноги.

— Знаешь, я отвыкла от высоты, — почему то мне показалось это смешным. Парень наконец поднял голову, едва не коснувшись мои губ. Теперь уже я смотрела на него сверху вниз. И отсюда вид со сто крат лучше. Нет. Тысячу.

Дуги его бровей, перекаты в скулы, припухшая губа. Даже ресницы теперь смотрелись по другому. Не такие кукольные. И это даже лучше, иначе я начала завидовать.

Его рука скользнула в мою шевелюру, перебирая пряди корчившихся змеек. Щекотно.

И притягательно.

Мне становится жарко под его взглядом.

— Нужно Асе позвонить, — отодвигаюсь от него, ощущая, как он вынужден себя сдерживать.

— Да. Пойду пока приготовлю что-нибудь.

— А ты умеешь? — Он тормозит в дверях.

— Хорош я только в постели и в бизнесе. Остальное полный мрак. Так что закажу еду.

Его ответ меня снова заставил покраснеть. Вот же озабоченный.