– Восьмая, Лапа Волка, – ответил Кассетто.

– Ну, хоть это радует, – вздохнул старик. – Запомните, чем больше их номер, тем они слабее, так что шансы у нас есть.

– Дедушка, вы нас недооцениваете! – надулся Стого.

– Нет, боюсь, это вы их недооцениваете, – покачал головой старик. – Я расскажу вам о «Драксоне» кое-что интересное, но потом, сейчас нужно справиться с теми на постоялом дворе… Кандекс, если к утру нас не будет, уходите из города, хорошо?

– Но дедушка…

– Не спорь! И… прощай на всякий случай!

С этими словами старик напоследок обнял внучку и с парочкой парней покинул подвал, оставляя взволнованных трактирщика и девушку одних.

– Мизинец, значит? – хмыкнул Стого, как только они вышли на улицу. На него совершенно не подействовал серьезный тон старика, он по-прежнему был бодр и весел.

– Угу, – кивнул Усто. – Этот палец занимается мелкими делами и несущественными вопросами. Хоть его ряды и многочисленны, но бойцы сами по себе довольно слабы, обычные головорезы без подготовки или особых навыков, но их лидер… Он может представлять опасность. Ладно, я не зря пошел с вами, чем смогу – помогу…

– Эй, дедушка, а вы хоть что-то, кроме как лечить, умеете? А то какая с вас польза… – отмахнулся Стого, но получил кулаком в живот и согнулся, скорее от неожиданности, чем от боли.

– Никогда не раздражай лекаря! – сурово выговорил ему старик. – Иногда от него жизнь твоя зависит, юноша! А о моих умениях потом судить будешь…

Стого тихо заворчал, но шутить перестал. Багряный смотрел на это со стороны и легонько улыбался, ровно настолько, чтобы сохранять суровый и неприступный вид. Сейчас он не понимал, как мог заподозрить в Стого сектанта. Столсен напоминал большого ребенка, которого оставили одного в большом несправедливым мире и заставили выкручиваться. Хотя, стоило признать, с этим он справлялся. Они дошли до постоялого двора в молчании, но стоило им войти, как Стого снова оживился.

– Эй, господин хороший, – прокричал он скучающему за стойкой хозяину. – Наш дедушка хочет жить на втором этаже. Снизу обычно сыро, и его старые кости начинают ныть. И тогда он становится ну очень вредным и ворчливым. А потом бьет в живот всех, кто под руку попадет, смекаешь? Ну так как, не найдется ли комнатка на втором, а?

– Простите, все занято, – безучастно покачал головой хозяин постоялого двора, низенький старичок, и тяжело вздохнул. – Могу предложить вам отличную и абсолютно сухую комнату на первом…

– Нет, нет и еще раз нет! – покачал головой Стого. – Думаю, нам придется попросить ваших постояльцев потесниться, уж простите, господин хороший. Поверьте, вы не захотите связываться с нашим дедушкой!

– Эй, кого там первый этаж не устраивает? Давно репу не чистили? – с одного из стульев у стойки поднялся заросший детина.

– Мы твоему деду так бока намнем, что живо кости болеть перестанут, – подхватил его сосед, рука его потянулась к поясу. – Народный метод, так сказать…

Стого только этого и ждал – он развернулся к бандитам, сделал шаг, запрыгнул на стол в центре зала. Оттуда он швырнул вилку в горло одного из верзил, который даже не успел встать со стула. Меч второго пришелся на нож Столсена. Отбив оружие врага в сторону, Стого тут же нанес удар кулаком в живот. Детина охнул, слегка осел и получил ощутимый пинок по своей глупой роже, а потом и нож в шею. Стого как ни в чем ни бывало спрыгнул со стола, достал вилку из тела первого противника и подмигнул опешившему хозяину.

– Простите, но для дедушки это вопрос жизни и смерти, а расстраивать его… – Столсен поцокал языком и вальяжно направился к лестнице на второй этаж. Багряный, спокойно смотревший на этот спектакль со стороны, молча последовал за ним. Усто недовольно покачал головой, скомкано извинился перед владельцем заведения и последовал за ребятами.

На втором этаже находилась небольшая площадка, на которую высыпало с десяток недовольных и вооруженных головорезов.

– Здорово, ребята! – заулыбался и замахал им рукой Стого. – Знаете, наш старик любит спать на втором этаже, те двое внизу были против, вот я и навалял им немножко. Ну как, вы умнее будете, или в бездну к Базеру вас отправить? Я слышал, он отлично смеется, аж дух захватывает!

– Ты кто такой, шут гороховый? – сплюнул на пол один из бандитов, походивший на старшего, и вышел немного вперед. Из трепа юноши бандиты поняли только, что парень грозился убить их, а дурацких шуток они не прощали.

– Так ты Мизинцем будешь? – бросил Стого невинно.

Для бандита это послужило последней каплей, он оскалился и бросился на Столсена. Но клинок застрял между зубьев вилки, а сам детина упал замертво с перерезанным горлом. На несколько секунд воцарилась тишина, нарушаемая звуками шагов не спеша поднимающегося по лестнице Усто.

– Ну вот, – первым прервал молчание Стого. – Я ждал большего от одного из лидеров восьмой Лапы «Драксона»…

Эта фраза и труп на полу послужили спусковым крючком – бандиты взревели и бросились на Стого со всех сторон. В возникшей суматохе они упустили из виду, что парень не один и поплатились. Кассетто словно из ниоткуда возник перед парой противников, схватил их мечи и вырвал из рук. Бандиты были настолько поражены, что даже не сразу сообразили, что произошло. Пара сильных ударов, и они отлетели с раскроенными черепами, сбивая на ходу своих же подельников. Стого, грамотно оценив обстановку, метнул нож в веревку, удерживающую люстру с незажженными свечами. Падая, она придавила нескольких бандитов и посеяла смятение в их рядах. Воспользовавшись неразберихой, Столсен метнулся к противоположной стене, где застрял его нож, на ходу отбивая рубящие удары мечей вилкой. От сыпавшихся со всех сторон выпадов он уклонялся и в ответ атаковал бандитов в уязвимые места. Вдруг на его пути возник здоровенный детина с двуручником почти в рост Стого. Бандит замахнулся, собираясь избавиться от самонадеянного юнца, но у него ничего не вышло – Столсен двигался куда стремительней. Великан получил пинок в коленную чашечку, и его рожа оказалась на уровне лица Стого. Он нанес удар вилкой, а вторая рука уже нашарила застрявший в стене нож. За его спиной держался Багряный, прикрывая товарища и мощными ударами разбрасывая врагов. Еще пара минут, и оставшиеся бандиты либо беспомощно стонали на полу, либо были мертвы.