– Здравствуйте, – сказал доктор Иванушке.

– Здорово, вредитель! – ясным громким голосом ответил Иванушка, и Рюхин от сраму захотел провалиться сквозь землю. Ему было стыдно поднять глаза на вежливого доктора, от бороды которого пахло явно одеколоном.

Тот, однако, не обиделся, а снял привычным ловким жестом пенсне с носа и спрятал его, подняв полу балахона, в задний карман брюк.

– Сколько вам лет? – спросил доктор.

– Поди ты от меня к чертям, в самом деле, – хмуро ответил Иванушка.

– Иван, Иван… – робко воскликнул Рюхин.

А доктор сказал вежливо и печально, щуря близорукие глаза:

– Зачем же вы сердитесь? Я решительно не понимаю…

– Двадцать пять лет мне, – сурово ответил Иванушка, – и я завтра на вас на всех пожалуюсь. И на тебя, гнида! – отнёсся он уже персонально к Рюхину.

– За что же вы хотите пожаловаться?

– За то, что меня силой схватили и притащили куда-то.

Рюхин глянул тут на Иванушку и похолодел. Глаза у Иванушки из перламутровых превратились в зелёные, ясные. «Батюшки, да он вполне свеж и нормален, – подумал Рюхин. – Зачем же такая чепуха… зачем же мы малого в психическую поволокли. Нормален, только рожа расцарапана».

– Куда это меня приволокли? – надменно спросил Иван.

Рюхину захотелось конспирации, но врач сейчас же открыл тайну.

– Вы находитесь в психиатрической лечебнице, оборудованной по последнему слову техники. Кстати добавлю: где вам не причинят ни малейшего вреда и где вас никто не собирается задерживать силой.

Иванушка недоверчиво покосился, потом пробурчал:

– Хвала Аллаху, кажется, нашёлся один нормальный среди идиотов, из которых первый – величайшая бездарность и балбес Пашка.

– Кто этот Пашка-бездарность? – спросил врач.

– Вот он – Рюхин, – ответил Иванушка и указал на Рюхина.

– Простите, – сказал доктор.

Рюхин был красен, и глаза его засверкали. «Вот так так, – думал он, – и сколько раз я давал себе слово не ввязываться ни в какие истории. Вот и спасибо. Свинья какая-то, и притом нормален». И горькое чувство шевельнулось в душе Рюхина.

– Типичный кулачок-подголосок, тщательно маскируется под пролетария, – продолжал Иванушка сурово обличать Рюхина, – «и развейтесь красные знамёна», а посмотрели бы вы, что он думает, хе… – и Иванушка рассмеялся зловеще.

Доктор повернулся спиной к Иванушке и шепнул:

– У него нет белой горячки.

Затем повернулся к Ивану и заговорил:

– Почему, собственно, вас доставили к нам?

– Да чёрт их возьми, идиотов! Схватили, затолкали в такси и поволокли!

– Простите, вы пили сегодня, – осведомился доктор.

– Ничего я не пил, ни сегодня, ни вчера, – ответил Иван.

– Гм… – сказал врач, – но вы почему, собственно, в ресторан, вот как говорит гражданин Рюхин, пришли в одном белье?

– Вы Москву знаете? – спросил Иван.

– Да, более или менее… – протянул доктор.

– Как вы полагаете, – страстно спросил Иван, – мыслимо ли думать, чтобы вы в Москве оставили на берегу реки что-нибудь и чтобы вещь не попятили? Купаться я стал, ну и украли, понятно, и штаны, и толстовку, и туфли. А я спешил в «Шалаш».

– Свидание? – спросил врач.

– Нет, брат, не свидание, а я ловлю инженера!

– Какого инженера?

– Который сегодня на Патриарших, – раздельно продолжал Иван, – убил Антона Берлиоза. А поймать его требуется срочно, потому что он натворит таких дел, что нам всем небо с овчинку покажется.

Тут врач вопросительно отнёсся к Рюхину. Переживающий ещё жгучую обиду, Рюхин ответил мрачно:

– Председатель Вседруписа Берлиоз сегодня под трамвай попал.

– Он под трамвай попал, говорят?

– Его убил инженер.

– Толкнул, что ли, под трамвай?

– Да не толкнул! – Иван раздражился, – почему такое детское понимание вещей. Убил – значит толкнул! Он пальцем не коснулся Антона. Такой вам толкнёт!

– А кто-нибудь ещё видел кроме вас этого инженера?

– Я один. То-то и беда.

– Фамилию его знаете?

– На «Be» фамилия, – хмуро ответил Иван. И стал потирать лоб.

– Инженер Наве?

– Да не Наве, а на букву «Be» фамилия. Не прочитал я до конца на карточке фамилию. Да ну тебя тоже к чёрту. Что за допросчик такой нашёлся! Убирайтесь вы от меня! Где выход?

– Помилуйте, – воскликнул доктор, – у меня и в мыслях не было допрашивать вас! Но ведь вы сообщаете такие важные вещи об убийстве, которого вы были свидетелем… Быть может, здесь можно чем-нибудь помочь…