– Миси! – прошипела я, стиснув зубы.

– Ой, ваша светлость! – тут же поправилась она, принижая мой титул. – А мне вот тут Оскар рецепты кексиков рассказывает. Оказывается, они у меня не получались от того, что я не клала в них кардамон. А эта пряность придает им удивительный вкус!

Я сдавленно хмыкнула. Для той, кому кулинария абсолютно неподвластна, только карадмона для полного счастья и не хватало!

– Именно так! – кивнул головой этот самый Оскар, не сводя глаз с моей компаньонки. Что-то мне подсказало, что совсем не тесто его интересовало. И кем я после этого буду, если помешаю личному счастью женщины, которая отдала мне все свою молодость?

– Хорошо, Миси. Только в следующий раз говори, куда идешь. А то я волноваться начала!

– Обязательно, ваша светлость! – сверкнула та ямочками на щеках, которых я у нее никогда не замечала.

 А мне пришлось развернуться и уже в одиночку идти обратно. Лакей уже ушел. Обычно у них нет времени прохлаждаться, сопровождая дамочек. Странно, что он вообще со мной пошел. Наверное, испугался, что я, правда, повара пытать буду. А этот Оскар очень даже ничего! Будем надеяться, что влечение у них с гувернанткой взаимное. Хотя, королевские повара обычно такие снобы, что их хозяева часто такое себе не позволяют.

Я вышла в полутемный коридор и медленно побрела к лестнице. Где-то рядом была вентиляция, которая не позволяла кухонным запахам подниматься в бальный зал, поэтому воздух был свежим. И мне просто не хотелось возвращаться в духоту. С интересом разглядывала старинную кладку. Камни были необычного серо-зеленого цвета. У нас в Гразелии не было ничего подобного. Я решила потрогать, какие они на ощупь. Прикоснулась к одному из них. Неожиданно в стене образовался темный провал, и чья-то рука втянула меня внутрь.

– Филипп! – эта мысль первой пронеслась в моем мозгу. Он специально следил за мной и затащил в тайную комнату. Паника еще не успела прокрасться в мой мозг, и я пыталась соображать. Что делать дальше? Тьма была из разряда абсолютной, поэтому разглядеть я не могла практически ничего.

Решила принюхаться. Часто запахи рассказывают очень много неожиданного. И в этот раз не ошиблась. Филиппом не пахло. Я нюхала принца и начальника полиции. Не подумайте плохо! Запахи сами просятся в нос, когда танцуешь в обнимку с высоким мужчиной. Их парфюмы были схожи между собой, отдавая чем-то хвойным с нотками табака. Неизвестный, который тащил меня в темноте, просто вонял смесью мыла и плесени. Я вспомнила, что примерно такой запах издавала дорогущая новинка от известного парфюмера, которую рекламировали у нас во дворце в прошлом месяце.

Рука, держащая меня и упорно тянувшая в неизвестность, была жесткой. Почему-то вызывала ассоциацию птичьей лапы. Где-то рядом раздалось тявканье собаки. И тут до меня дошло, в чьи руки я попала. Маньяк! И судя по запаху совсем не Филипп. И, похоже, самонадеянность очень сильно подвела меня в это раз. Осознание лавиной хлынуло в мозг. Я резко затормозила, пытаясь удержаться ногами на скользком каменном полу, и закричала что есть мочи.

– Фу, опять этот ор! А я думал, какая хорошая жертва попалась, - голос говорившего был смутно знаком. Но где я его слышала, вспомнить не могла. Он что-то пробормотал, и мой голос тот час же пропал. Как я не силилась, из моего горла не вырывалось ни единого звука. Наконец мы подошли к круглой комнате с окнами под самым потолком. В одно из них попадал свет уличного фонаря, поэтому я смогла различить силуэты.

Мужчина был небольшого роста. Он сильно сутулил спину. По его шаркающим шагам я поняла, что встречаться нам уже доводилось. Это был именно тот незнакомец, который очень походил на премьер-министра, но по факту им не был. Он сначала резко дернул меня на себя, а затем плавно переправил к стене, в которую я со всего маху припечаталась. Резкая боль пронзила мое тело. Мужчина еще что-то прошептал. И вдобавок ко всему я потеряла способность шевелиться, неуклюжим кулем упав на холодный пол.

– Простужусь же! – мелькнуло в голове. А затем нахлынуло осознание того, что трупам, в общем-то, все равно, теплая под ними поверхность или холодная. Доигралась Маняшка в сыщиков. Нет, чтобы на замужество согласиться и все? И принц, он даже ничего. На клоуна похож, да и до женского пола охочь. Но я бы жива осталась…

Из раздумий меня вырвало копошение у моих ног и звонкий лай. Маленькая темная собачка старательно обнюхивала платье, при этом голосила, словно что-то хотела сказать своему хозяину.

– Рафи, ты чего так волнуешься, что-то не так? – спросил маньяк. Конечно, все не так! Я не вдова! Я жить хочу! Только присутствующих это волновало мало. Я попыталась пошевелиться. Но все было бесполезно. Лишь усилился собачий лай.

– И что же ты, скотина мелкая, сказать мне хочешь? – снова проскрипел голос. Затем мужчина щелкнул пальцами, и собачка окуталась золотым свечением. Неожиданно в тишину подземелья ворвался тоненький, звонкий голосок:

– Хозяин! У нее есть самочка! – похоже, этот сумасшедший умеет творить некое заклинание, помогающее разговаривать с животными. Если бы мне сейчас не было так плохо, это могло бы стать очень интересным. Но, тем не менее, я поняла, что этот крохотный гриффон подарил мне малюсенький шанс на жизнь. – Мы до нее не доберемся без хозяйки! А сексуальной энергии в ней лишь крохи, словно это не вдова, а презренная девственница!

Вот скажите, как девство может служить причиной презрения? Я тоже не знаю.