«Всей сущностью уповаю, чтобы никто из них не был, как и ты, похож на унылый кусок говна», – встряла Левитация.

Келен смотрела на пролетающие за окном пейзажи и все никак не оставляла попыток проделать с временем какие-то манипуляции. Только сейчас вместо замедления она упорно мотала пленку вперед, стремясь понять, что ей мог сулить грядущий день. Мимо пронеслось здание ее школы, и Келен в очередной раз спросила себя, на что она подписалась.

Если упоминать о манипуляциях: Келен категорически не догадывалась, что ей надо было делать с новоявленными помощниками. Их имена были достаточно ясны, но использованию почему-то не подлежали. Что по сути являл собой Энергия? Это понятие могло подразумевать все, что угодно.

«Может, я теперь умею управлять молниями? Как владыка Зевс. Буду хватать их прямо с неба во время грозы и швыряться в Карта».

«Девочка, у тебя поразительно плохо с оригинальностью воображения».

Келен вышла на остановке, с которой ровно неделю назад, продрогшая и грязная до состояния нищего, отправлялась домой.

– Куда мне?

«Нам-то почем знать».

– От вас толку нет.

«От тебя тоже, но мы ведь молчим».

Она пошла уже знакомой дорогой, как ей советовала Дженни. Поворот за угол – и сердце неприятно сжалось. Келен была уверена, что больше никогда в жизни не сможет выглянуть из окна выше третьего этажа.

Чем ближе она подходила к нему, тем отчетливее ощущала, как паника разъедала ей мозг. Она не любила свой дом, но сейчас очень хотела оказаться в теплой кровати, лишь бы не здесь. Она не любила и школу, однако с большой охотой побродила бы по ее коридорам. Она терпеть не могла лес. Но была согласна и на него. Лишь бы не здесь.

«Соберись, сигать с крыш тебя никто не заставляет».

Но над Келен бодрые (как казалось духам) увещевания имели прямо противоположный эффект.

Что если им всем нужна ее смерть? Вдруг Дженни – это тоже Страх, очень сложный и запутанный, и он обманул Келен, но никакие добрые герои не побегут ее спасать, потому что никому в мире нет дела до пятнадцатилетних зашуганных девчонок, лезущих за края карниза по своей глупости?

«Кто-нибудь, умоляю, тресните ее по башке», – страдальческим тоном воззвала Левитация.

Келен застыла перед входом – темной, разверзнутой пастью страшного монстра из ее нынешних и, скорее всего, будущих кошмаров.

– Что угодно делайте, но на крышу я не пойду, – нетвердым голосом произнесла она.

«Иди уж хоть куда-нибудь».

Внутри было по-прежнему черно, и у Келен невольно возник вопрос: как в прошлый и позапрошлый раз ей не пришло в голову, что здесь мог кто-то жить? От этой предательской мысли ее передернуло.

«Ты чего в косяк вцепилась, как грешница на входе в церковь?»

– Я не пойду сюда, – Келен упиралась ногами перед невидимыми духами. – Не пойду и все.

«Келен, но у тебя есть мы… Ты в полной безопасности…»

Келен заставила дрожащие губы плотно сомкнуться и не бесить ее.

– Ну что, довольны? – Она стояла посреди беспросветного, заваленного обломками и глыбами бетона зала.

«Давай с тобой осмотримся… – Скорость, похоже, взял на себя право общения с девочкой по причине нежелания делать этого остальных. – Поброди по первому этажу, уверен, где-то здесь должна быть дверь…»

После нескольких болезненных столкновений с преградами заброшенного здания Келен понемногу научилась ориентироваться в темноте. Помогали ей в этом, в основном, руки, которые она вытянула вперед, словно слепая, и слух, отражающий в ушах ее собственные шаги. Как только впереди появлялось неопределенное темное пятно, Келен шагала к нему, как к маяку, внимательно ощупывала и затем выбирала себе следующую похожую цель.

– Фу!

«Что?»

Келен брезгливо обтерла ладонь о штаны. Очередной кусок строительного цемента оказался странно ворсистым и влажным на ощупь. Скорее всего, это место уже начинало зарастать городским, желто-бурым мхом. Она понюхала пальцы, но вместо пыли учуяла запах свежей травы. Это было странно, потому что время года было уже совсем осеннее, и любая зелень давно ссохлась и зажухла.

«Может, здесь теплее, чем снаружи?»

Дальше неведомая растительность стала попадаться все чаще. В одном из ответвлений от главного коридора она заполонила собой все пространство, но Келен к ней не пошла. Ей казалось, что в такой траве могут водиться какие-нибудь мерзкие слизни.

Внезапно до ее ноздрей дошел еле слышный запах, напрочь отличающийся от сыреющей штукатурки или ржавого железа. От него сердцебиение расслабленно замедлилось и дрожь в теле мигом унялась. Келен тут же его узнала. Так пахло небо леса.